– Превосходно! – благосклонно кивнул двукрылому небесный здоровяк. – Сестра, освободи этого храброго воина из своих пут, а остальным разожги костер, чтобы лучше думалось. Ха-ха.
Небесная сестра широко улыбнулась, взмахнула рукой, освобождая богомола со стального распятия. У основания других железных крестов сразу же разгорелось пламя. Анна и София завизжали громче всех. Корчась в обжигающем пламени небесной, суккубат принялся отчаянно убеждать усатого, что они среди всех присутствующих самые выдающиеся мечники и шпажисты.
– Ха-ха-ха, – одобряюще засмеялся усатый, присел у разрушенной труповозки. – Так-то лучше!
Великан громко хлопнул в ладоши, сотворил богомолу острую пику:
– Дерись, жетонщик, покажи моему брату на что способен.
Богомол сорвался с места. Пользуясь собственной антропометрией, способностью к полету и прирожденной скоростью, либрикус в мгновение ока оказался за спиной белокурого небесного, замер, занося стальную пику над его головой.
– Это была хорошая попытка, – развернулся к своему противнику кудрявый небожитель, протер лезвие шпаги. – Но ты слишком медлителен, друг мой.
Богомол развалился аккуратными кусочками. В какой момент это произошло никто даже не поняла. Вот богомол был, вот оказался за спиной белокурого, а вот уже рухнул мясным ассорти тому под ноги. Небесный шпажист, казалось, даже рук не поднимал. Или скорости его движений была настолько быстрой, что никто их даже не заметил.
– Ты, – небесный фехтовальщик указал на другого богомола, – попробуешь? Обещаю быть помедленнее.
– Сестра, – довольно разгладил усы здоровяк, одобряюще кивнул, – освободи этого благородного воина, пусть покажет на то способен.
Новому двукрылому вместо копья выдали две сабли, начался бой. Второй богомол был в самом деле хорош. Мутной тенью перемещаясь по импровизированной арене, либрикус довольно долго умудрялся давать отпор небесному фехтовальщику. Богомол пропускал колотые выпады, терпел резаные раны, ронял отрубленные ему конечности но контратаковал и уклонялся, бил в небесного цепной молнией и вполне успешно попадал ветряными лезвиями. Со стороны могло показаться, что бой относительно равный. Таким он был до тех пор, пока двукрылый не лишился последней руки. Изувеченный, с отрубленными руками, либрикус неожиданно попытался сбежать, улететь в темноту окружающих болот, затеряться в канавах, ямах и оврагах.
– Недостойное поведение, – расстроенно покачал головой здоровяк, настиг двукрылого прямо в полете.
