Эта отрешенность в молитве, как важное основание веры, выделенным жирным шрифтом указывается в молитвослове: «Восстав от сна, прежде всякого другого дела, стани благоговейно, представляя себе пред всевидящим Богом, и, сотворив крестное знамение, глаголи: Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа. Аминь. Посем мало помедли, дондеже вся чувствия твоя утишатся и мысли твоя оставят вся земная: и тогда рцы молитвы сия не борзяся, со вниманием сердечным: …» Или вот "Таже постой мало, дондеже утишатся вся чувства: тогда сотвори начало не вскоре, без лености, со умилением, и сокрушенным сердцем. Рцы сие: Блжен мужъ…: тихо и разумно, со вниманием, а не борзяся, якоже и умом разумевати глаголемая" Ключевой момент, знакомый нам из учений о нирване буддизма и индуизма призыв освободиться от всех желаний, мы видим в словах: «Посем мало помедли, дондеже вся чувствия твоя утишатся и мысли твоя оставят вся земная».
Некоторые комментарии и пояснения
Без этого отрешения в прообразе нирваны – нет молитвы (нет единство центра масс маховика гироскопа с осью вращения – это ещё один прообраз покаяния) и вообще ничего нет. Именно этим сильно Православие и без этого нет веры и бесполезны богослужения, ибо они без этого становятся пустым ритуалом, а не Праздником всех праздников.
Некоторые комментарии и пояснения.
Литургия в Божьем Храме не является завершением шести дней радостного творчества усилием радости. Но оная включает в себя все дни недели, ведь стяжая именно эту радость все шесть дней недели верующий человек должен нести в Храм (по образу и подобию того мужа, несущего кувшин воды в день опресноков, где вода есть прообраз радости Божественной), чтобы в седьмой день Воскресенья принять участие в завершающем Празднике радости – во Святой Евхаристии – в первую очередь. Также счастье необходимо соделать сопряженным с общей радостью коллектива. И, чтобы оное было понятным для всего общества, надо получить напутственное слово и благословение самого уважаемого духовного авторитета. Прошу заметить, что речь идет не о деньгах, не о продуктах питания на панихидный стол (хотя эту жертву Бог принимает), а о радости духа, которая нуждается в упорядочении, в дисциплине, в духовной коррекции, ибо оная должна миротворчески вписаться ещё и, кроме всего прочего, в общий ритм жизни народа.
Человек рожден во Царствии Небесном, сотворён Радостью, а потому счастье в Боге – это его сущность природы в самом чистом виде. Организм, как видимая часть души или видимая часть естества радости. Поэтому, физические страдания, к коим относится физический труд и напряжение мышц – это очищение души от греха. Хотя, так говорить некорректно, ибо на самом-то деле душа обретает свой естественный образ во время физической нагрузки. До этого момента, пребывая вне этого состояния, имел место быть душевный дискомфорт. Физическую нагрузку душа перестает замечать, если оная циклична, монотонная и становится, как бы частью физиологического процесса, также как дыхание пищеварение и так далее. Если оная имеет периодичность сообразную движению по окружности, то для души оная становится такой же пустотой вакуума, как и сама пустота, не поддающаяся чувственному освидетельствованию. Нагрузка очищает душу благодаря активации физиологических аспектов, ибо в мозг поступает кровь более богатой питательными веществами и более насыщенной кислородом. Ведь наш организм – это более внешняя камера сердечнососудистой системы, коя также сопряжена в её главной функции – питать мозг. Ясность ума – важный показатель здорового образа жизни. Перед нами всё отчетливее проясняется человеческий лик в аскезе и её множественных естественных спутников в виде научного анализа всех отраслей научного поиска. Все абсолютно учения в конечном счёте заточены на одном – улучшить связь человека с Богом через максимальную работу мозга. Более точные науки об этом «переживают» опосредовано, не так явно, как хотелось бы. Итак, тело – это видимая составляющая радости, коя видит впереди Абсолют радости и движется к Нему через это топкое болото, коим является мироздание. Радость нащупывает кочки, на которую можно опереться и идти дальше пасхально мимо всего сонмища опасностей ада. Но, нахождение радости в аду нисколько не меняет природу естества человека – он остаётся природой счастья. Да, он тот же – радость, хотя и в бездне. Благодаря чему и мир вокруг него становится подножием Престола Божьего, то есть составляющая Царства Небесного.
