– Конечно!
– А квартиру вы для себя на каком этаже выбрали?
– На двадцать четвертом. На этом этаже самые удобные двухкомнатные квартиры. И что очень важно для меня – там есть две очень большие лоджии. Я их утеплю. Одна, та, что на южную сторону окнами выходит, будет дополнительной комнатой. А вторую лоджию приспособлю под зимний сад. Буду розы, лимоны и мандарины выращивать. Это моя мечта.
– Молодец. Какая же вы оптимистка. Со временем все сделаете, как хотите, и будет у вас не квартира – а оранжерея. Но только сейчас временно устройтесь куда-нибудь. А в апреле возвращайтесь, будем вместе дом сдавать. Да, еще: трудовую книжку я вам не отдам, чтобы не потерять такую ценную сотрудницу. До встречи весной.
– До встречи!
Я выхожу на улицу с превосходным настроением, совершенно не тревожась о том, что временно без работы. Мало того, что у меня скоро будет огромная квартира, так я еще и работой буду обеспечена на целых десять лет вперед. Для этих неспокойных лет стабильная работа – это просто царский подарок, потому что мы с Игорем будем сыты, одеты и обуты. И самое главное – у нас меньше, чем через полгода будет своя квартира, в которую я заберу родителей. Какое счастье! Господи, спасибо тебе за эти подарки.
Спустившись по ступенькам во двор, делаю шаг вперед, и вдруг по моему лицу что-то больно так, как ножом ударило. Вернее, не ударило, а как-то по касательной проехалось. Я удивленно смотрю на это «что-то». Батюшки! В шаге от меня лежит огромный крюк от башенного крана. Глянув вверх, увидела, что на кране крюка нет. В недоумении перевожу свой взгляд на него, лежащего у моих ног. Ничего не понимаю. И вдруг чувствую, что по моему лицу потекло что-то горячее. Вытираю рукой эту липкую жидкость, и с ужасом вижу на своей руке кровь. Тут же слышу откуда-то истошный крик: «Убили!». Под этот визг все поплыло перед глазами, и я погружаюсь в бесконечную липкую темноту.
Сколько была без сознания, не знаю. Но очнулась в белой-белой палате, набитой какой-то пищащей аппаратурой. Вокруг меня суетятся люди в белах халатах.
– Пришла в себя? Ну и умница. Теперь сто лет жить будешь, – красивая врач в хрустящем белом халате сидит у моей постели, и тревожно смотрит в лицо. – Посмотри вот сюда, – показывает шариковую ручку, – а теперь вот сюда. – Женщина водит ручкой перед моим лицом вправо-влево. Я машинально слежу за ней глазами. – Умница.
– Что со мной? – почему-то шепотом спрашиваю я. – Почему я здесь?
