Уставшая и совершенно разбитая из-за случившегося, я весь оставшийся день отъедалась и принимала ванну, пытаясь расслабиться как только могла. Уснула тоже рано, а проснулась ближе к обеду. Бабушка ушла на работу в поликлинику, а я осталась одна в ее доме. Несмотря на время, вставать совершенно не хотелось. Как и есть… да и вообще жить. Странное ощущение… я выбралась из лап человека, который меня купил, и при этом чувствую себя глубоко несчастной. Я полная дура, наверное.
Визг шин по асфальту заставил меня вздрогнуть и привстать на кровати. Отодвинув одеяло, я спустила ноги на холодный пол и подобралась к окну. Выглянув на улицу, увидела несколько чёрных бмв у ворот, и сердце в пятки ушло. Ни одна из машин не была похожа на автомобиль Феликса, зато очень напоминала то, на чем меня вёз Роберт. Увидев, как знакомая туша вылезает с заднего сидения, я в страхе отшатнулась от окна. Мне срочно надо спрятаться. Не знаю, куда, но… если этого не сделаю, то всё, конец.
Не знаю, почему, но первым делом взяла с полки телефон и стала набирать Феликса, хотя не понимала, что ему скажу, да и вообще не уверена, что он меня выслушает. Гудки закончились ничем, а потому я спешно набрала сообщение со словом «помоги» и убрала телефон. Осматриваясь вокруг, из-за страха я не могла сообразить, куда спрятаться. Громкий стук во входную дверь заставил меня дёрнуться. Она же не закрыта! Роберту стоит всего лишь повернуть ручку, чтобы войти! Значит, я не могу даже из комнаты выйти. Черт! Я подбежала к окну и выглянула на улицу: около ворот стояло двое мужчин, потому побег из дома через окно – вариант из ряда фантастики. Я заперта в этой комнате. И мне нужно спрятаться здесь… или обороняться. Да, наверняка в ящике комода, который используется как хранилище для всякого-разного, я смогу найти что-нибудь, чем оглушу любого вошедшего сюда.
Подбежав к двери, я тихо провернула ключ, закрывшись изнутри. Тут же метнулась к комоду и открыла верхний ящик. Там лежали какие-то старые тряпки, набор для шитья, клей, ножницы… Ножницы! Я взяла их в руку, решив, что это поможет, если ничего лучше не найду. Отложив их в сторону, я стала быстренько осматривать остальные, к сожалению, ничего больше не нашла. Подняв ножницы с пола, я посмотрела на острое лезвие, задав себе вопрос: а если убью? Они же чертовски острые! Разве смогу ли я жить с пониманием, что на моей совести смерть другого человека, даже если он последний подонок?
