— Итак…
С независимым видом я двинулась к дому ведьмака, под нос тщательно считая шаги. Так увлеклась, что едва не уперлась склоненной макушкой в крепкую мужскую грудь. Сосед перекрывал проход, уперев руки в бока. Пришлось поднять голову, чтобы посмотреть в его наглую рожу.
— Что делаешь? — тихо спросил он.
— Восстанавливаю историческую справедливость, — объявила я и сунула ему в нос слегка помятый папиросный лист, изрисованный линиями, кружочками и прочими топографическими обозначениями. — Любуйся, дорогой сосед.
— Чем? — поморщившись, как от зубной боли, отодвинул он рисунок от лица.
— Вот этим, — потрясла я бумаженцией. — Я сходила в архив, как ты настаивал, и знаешь, что выяснила? Твоя тетка отдала темной прислужнице огород, так что ни один внучатый племянничек на него претендовать не может.
Он молча перевел нечитаемый взгляд с чертежа, на меня.
— Видишь? — не унималась я. — Это доказательство, что ты присвоил целых шесть футов моей честно арендованной земли.
Смирившись, что так просто с него не слезут и причитающиеся футы стрясут, ведьмак цыкнул и забрал у меня чертеж. Некоторое время он его изучал, сверялся с натурой: посмотрел направо и налево, снова покосился в схему.
— Кто чертил? — оборонил он.
— Подсказка нужна? — съехидничала я.
Он молча пальцем ткнул в крестик и указал на старую корявую яблоню, стоящую у него под окнами. Потом постучал по второму крестику и махнул в сторону высокого древнего дуба, растущего за забором возле дороги.
— И что? — с вызовом уточнила я.
Одарив меня убийственным взглядом, ведьмак перевернул схему.
Бог мой, какой конфуз. Я-то считала, что на чертеж нанесли какие-то особенные топографические метки, значение которых понимали только землемеры, а они, подлецы, просто деревца таким нехитрым образом обозначили.
— Если верить чертежу, дорогая соседка, — проговорил ведьмак, даже не пытаясь скрыть издевку, — я отмерил тебе шесть лишних футов. Так что, будем восстанавливать историческую справедливость или оставим, как есть?
Скрипнув от злости зубами, я выдрала из его рук бумагу и быстренько смяла в кулаке. Это же надо так оплошать, чтобы в собственном чертеже запутаться. Чуть сама у себя кусок огорода не оттяпала. Позор тебе, Агата Истван. Несмываемый и вечный.
— Так и я думал, — ухмыльнулся ведьмак.
— И вообще, по правилам забор между прилегающими участками нужно ставить из штакетника, а не городить такую глухую стену, что белого света не видно, — не придумав, за что еще поспорить, как-то очень удачно вспомнила я.
