Несколько раз я пыталась посмотреть, что там, но не знаю пароля.
— Пойдем, нам еще чемоданы собирать.
Моя мами — самая лучшая.
Мне нравится ее так называть. Не так, как все.
Обнимаю её за шею крепко-крепко.
Болит сердце. Трудно смотреть, как она держится, изо всех сил старается быть сильной.
Крестная Верун, всегда говорит, что я должна быть вежливой и не расстраивать мамочку.
Я сама это понимаю, но из-за таких болванов как Ванька, я совершаю плохие поступки.
— Пойдем.
Хорошо, что мама не пришла раньше…
— И сегодня ты наказана, никакого компьютера, я все видела.
А нет, увидела, потому и расстроилась.
Приехав домой, сразу достаю свой чемодан. Собираю вещи и выкатываю его в коридор.
— Я готова. А куда мы едем?
— Пока не найдем жилье, поживем у Верун. Надеюсь, недолго, — из другой комнаты показывается чемодан, а за ним и мама.
— Океюшки.
Ура! Обожаю крестную. Она все-все на свете знает и главное — умеет хранить тайны.
Где-то через час мы уже были у крестной. Она живет в небольшом домике за городом.
Здесь круто, особенно летом.
— Привет, моя моделька! — расцеловывает меня от подбородка ко лбу.
Это самый неприятный момент, но я готова немного потерпеть. Уж хочется услышать ее следующую жизненную историю.
Когда я еще ходила в садик, Верун часто забирала меня потому, что мама работала, а отец…
— Пливет!
Теперь нужно пережить допрос.
— Как школа? — поднимает на руки.
Как ей объяснить, что я уже большая, и меня не нужно носить на руках.
— Клестная, ты сама говолишь, что холоших девочек должны носить на луках пални, тогда почему ты постоянно меня носишь?
Скрещиваю руки на груди, выпятив нижнюю губу.
Это же безобразие!
— Все верно, а пока у тебя нет кавалера, буду носить я.
Снова целует.
— О-о-о, святые яйца! — подкладываю ладонь под подбородок. Закатываю глаза к небу, тяжело вздыхая.
— Что это еще за яйца? — хохочет.
— Как?! Ты не знаешь, что есть святые яйца?
Подбрасываю вверх бровь.
— Объясни.
Душится со смеху.
— Велун, святые яйца — мой талисман, они всегда мне помогают. У меня есть два делевянных. Их мама купила на лынке и одно, — поднимаю пальчик вверх, — настоящее. Оно не полтится, потому что сделано пелед плаздником Пасхи.
— А-а-а, ты о тех яйцах! — снова хохочет.
— Конечно, а ты о каких подумала?
Что-то она от меня скрывает, и я буду не я, если не узнаю.
— Мами, а ты завтла лаботаешь? — кладу подбородок на плечо крестной.
— Да, полдня.
Круто-о-о! Значит, я буду с Верой.
Может, что-нибудь интересное расскажет.
