Этот трос был заметно толще и прочнее предыдущего. Я прижимал лезвие к рукоятке обеими ладонями, но заветный щелчок перекушенного мотка проволоки никак не случался.
— Кутагым...
Продолжая судорожно терзать замок, я оглянулся, желая узнать, что же вызвало столь грубую реакцию у юного татарина. Гнилых жор ни разу не видел, что ли...
Но те жоры, которые издавали все эти шлепки, шорохи и хрюканья, и теперь появились в луче фонарика, сильно отличались даже от той версии, которая осталась этажом выше. Точнее... В целом они выглядели точно также: обвисшая кожа, еле прикрытая истлевшими лохмотьями, была покрыта серыми пятнами. Волосы клочками. Желтушные глаза, уставившиеся на источник света со злобным прищуром. Раскрытый гнилой рот...
Вот только распахнутая в жадном вдохе пасть, полная тёмных обрубков, была только одна.
А губы других существ, которых мы увидели в конусе голубоватого света, приросли к анальным отверстиям своих товарищей по несчастью.
Их щёки стали практически одним целым с серыми ягодицами тех жор, которым «повезло» быть первыми в этой отвратительной очереди. И самый главный «везунчик» сейчас медленно двигался вверх, приподнимаясь над полом немного выше, чем то позволяли его собственные ноги. Подталкивая его тощее тело, жоры, образующие «хвост» отвратительной многоножки, свернулись перед ним кольцом. И, торопливо перебирая по полу всеми конечностями, они позволили «голове» опереться ногами на спины тех, кто оказался в этой мерзкой цепочке последним.
Уставившаяся на нас свысока тварь, развела в стороны худощавые руки, отвела корпус назад и шумно вдохнула поглубже...
Выдохнуть ей не дали оглушительные выстрелы дробовиков — оба пацана, не дожидаясь приказа, начали садить в голову и корпус многоножки заряд за зарядом, спешно передёргивая помпы.
Ружейная отдача была слишком сильной для их ослабевшей за время пленения хватки. Поэтому точность торопливой стрельбы оставляла желать лучшего даже на таком малом расстоянии. За то недолгое время, которое я наблюдал за результатом, прежде чем вернуться к замку, они успели почти начисто отстрелить лишь пару конечностей. И два раза задеть корпус головной твари, вырывая из грудной клетки ошмётки серой кожи и осколки рёбер.
Но даже эти неточные попадания вынудили существо потерять равновесие и опрокинуться назад, на свой «хвост». Поэтому выдохнуть тварь успела не вперёд, как планировала, а вверх — извергнув вертикальный фонтан гнилой слизи, она в итоге сама под него и попала. И по сгорбленным спинам приросших к чужим задницам заражённых на пол полилась мерзкая жижа, вперемешку всё с теми же извивающимися толстыми червями — каждый длиной с локоть.
