», - предстояли коронация Карла Августа, дуэль с генералом-адмиралом князем Акселем Юль аф Верринге и, наконец, свадьба с кронпринцессой Ульрикой Катериной. И все это за четыре дня. Каково?! На самом деле, слов нет, так что, как говорится, без комментариев.
Ингвар, впрочем, и не комментировал, поскольку твердо знал, что все это выглядит вызывающе чрезмерно, поскольку слишком быстро, и всего этого для него слишком много. Такого стресса, такого калейдоскопа событий, каким представлялась нынешняя жизнь графа Менгдена, не случилось у Бармина за все семьдесят лет его прошлой жизни. Там разбросанные по десятилетиям значились всего лишь несколько событий «грандиозного масштаба», ни одно из которых, по совести говоря, никак не дотягивало до нынешних его драм. Свадьба. Две защиты диссертаций, эмиграция… И все, собственно. А здесь одних свадеб за осень сыграно уже столько, сколько ему и не снилось в его прошлой мирной жизни. А ведь за прошедшие месяцы он успел к тому же неоднократно повоевать, и титулы теперь носил такие, что только «Ой!» Но вот, что любопытно, покидая курительную комнату, где состоялся исторический разговор с наследником шведской короны, ни о чем подобном Игорь Викентиевич, - или лучше сказать, Ингвар Менгден, - не думал. Не до того было, ибо довлела над ним злоба сего дня.
Итак, пожелав членам семьи кронпринца трогательно-шведское go'natt[7], Ингвар и Мария вернулись в отведенные им гостевые апартаменты, заперлись на все замки и, включив выданную майором Злобиной шпионскую хрень, носившую скромное название прибора для защиты конфиденциальности, - про себя Бармин называл эту штуку попросту «глушилкой», - наскоро обсудили свои непосредственные действия в свете так резко изменившихся личных обстоятельств. Впрочем, быстро – не означает безболезненно.
Мария - девочка смелая, временами шебутная, но, когда доходит до дела, умеет собраться и действует хладнокровно, без обычных для ее возраста и пола душевных метаний. Война ее не испугала, но явно закалила, окончательно закрепив в характере княгини Полоцкой те черты, которые достались ей от природы или были сформированы правильным семейным воспитанием. Однако, какой бы она ни была на самом деле, какой бы ни хотела предстать в глазах окружающих и, прежде всего, в глазах своего «мужа и господина», она оставалась самой собой: молодой влюбленной женщиной.
- Ты нервничаешь, - констатировал Ингвар, взглянув ей в глаза.
