Дверь с шумом распахнулась, с улицы подул холодный ветер и на пороге харчевни появился новый гость. Луна поглядела на старика, который ели стоял на ногах, но всё равно заказал себе ещё выпить, очевидно, завсегдатай.
– А какое имя у этого приговорённого?.. – она задала вопрос в пустоту. Стоило луне отвести взгляд, как трикстер исчез. Исчез так же внезапно, как и появился – подумала принцесса – а может у меня уже крыша поехала и мне это всё померещилось?
***
На площади стоял неистовый ор. Отовсюду раздавались голоса, крик, смех и смятения. Толпа ревела и бесновалась, все были возбуждены до предела, бедная девушка с трудом прорывалась через ряды крестьян. Благо она была худенькой, и местами ей удавалось ловко проскользнуть, но идти дальше и приближаться к источнику этого всеобщего хаоса и ликования становилось всё тяжелей и тяжелей. Пахло потом, от кого-то нестерпимо несло перегаром, гул не стихал, некоторые уже успели подраться между собой и даже помериться. Попадались и те, кто постоянно махал руками, указывая в центр, куда и так были устремлены взгляды всех собравшихся. Казалось, прошла вечность, прежде чем девушка, наконец, пробилась к центру, но оказавшись там, она моментально застыла от ужаса. Девушка увидела человека, к которому так долго стремилась и тут, словно по иронии судьбы желаемое в мгновения ока превратилось в источник страха.
– Нет, только не он! – ели слышно прошептала Луна глядя на Кая.
Деревянные ступени зловеще скрипели, когда он поднимался по лестнице. Ронин угрюмо смотрел вниз и даже на пороге смерти он сохранял невозмутимый вид. Он оказался на помосте эшафота, верёвка уже ждала его, свисая с балки, она была туго затянута в петлю. Через её кольцо виднелся красный круг заходящего солнца. Кай поднял голову и увидел перед собой толпу людей, они заполонили собой почти всю площадь, беглым взглядом он заметил, обычны крестьян, богачей одетых в шелка, различных ремесленников, а также женщин, стариков и детей. Здесь собралось полгорода, чтобы посмотреть, как его будут казнить. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, но от этого верёвка лишь больней натирала его запястья – руки были связаны за спиной. На помост поднялся ещё один человек, это был коренастый мужчина с неряшливым брюхом и кожаной маской на всё лицо – палач. Кая подвели к деревянному люку в полу и накинули петлю на шею. И не осталось больше сил сражаться и неистово вырываться из лап смерти. Кай признал над собой победу судьбы-злодейки, его извилистый путь закономерно свёлся к затянутой петле и ревущей толпе.
