– Нет. Мы уже перебили всех остальных, и она теперь последняя из вражеского клана. Мы поклялись ещё пятьсот лет тому назад, что истребим всех представителей их стороны. А ты – предатель! – прокричали полсотни темных воинов.
– Я не стану молить прощения перед смертью – герой, что защищает невинную жизнь, не скорбит о смерти своей.
В лучах багрящего солнца он достал меч.
– Кай.
– Он принялся разить своих бывших братьев по оружию ударами со скоростью ветра…
– Кай, – повторила Луна
Ронин настолько увлёкся своим рассказом, что ненадолго оторвался от реальности.
– А, что такое?
Луну улыбалась глядя на него.
– Она уже спит, – прошептала девушка.
Жёлтое свечение костра падало на блаженное личико ребёнка, что укромно лежала в ногах ронина и тихо сопел, обхватывая его голень, как младенец любимую игрушку. Девочке было хорошо рядом с ним, сквозь крепкий сон она ощущала, как этот человек в черном, словно ангел хранитель, оберегает её грезы. И эту же необъяснимую опеку чувствовал Кай, невольно умиляясь, смотря на невинное дитя.
Отец девочки аккуратно взял её в свои могучие руки и бесшумно отнёс в повозку, мать уже расстелила там кровать из мягких перил и подложила несколько шкур из лисиц вместо подушки. Уложив дочь спать в безопасное место, родители подоткнули ей тёплое одеяло и, вернувшись к костру сами быстро уснули.
Луна подсела к ронин и негромко сказала:
– Расскажи мне эту историю до конца, Кай.
– А ты сама-та, спать не хочешь?
– Шутишь? Как я усну, не узнав, что же случилось дальше с главными героями? – она говорила, а эти нежно-голубые глаза так и блестели, и не понятно, толи от костра толи от неподдельного интереса к рассказу – очень надеюсь, что Куэкуачу и Лау несмотря ни на что всё же проживут долгую и счастливую жизнь.
Ронин печально улыбнулся под повязкой, зная, что этого не случиться. И тогда он дорассказал ей историю:
Углеродная сталь звенела, отбивая их встречные атаки. Летели головы, раздавались крики, и лилась кровь. В одночасье воин убил почти всех чёрных кликов кроме нескольких, что стояли на безопасной дистанции и, натягивая тетивы своих луков, направляли на него стрелы.
– Боитесь меня? – прорычал озлобленный Куэкуачу – нет среди вас храбрецов?
Один из них и впрямь испугался и спустил тетиву. Уставший воин не успел бы увернуться или отбить стрелу, но тут появилась Лау и заслонила его своей спиной. Стрела пронзила её грудь насквозь, и она со стоном упала. Мокрый песок под ней быстро побагровел.
