– Кто такая Мира?
– Что? – удивился ронин.
– Ты всё повторял это имя, снова и снова, во сне.
– Это что, непостижимая женская ревность?
Кай не видел, но её брови поползли вверх от возмущения, однако она решила не подавать значения его опрометчивой шутке.
– Нет, ты бредил ночью. От тебя исходил сильный жар, я даже подумала, что у тебя началась лихорадка. Никогда не видела, чтобы кошмары так сильно кого-то мучили. Что же тебе такого приснилось?
– Повторяю, это был не кошмар.
– А что тогда?
– Неважно. – Процедил он сквозь зубы.
– Мне так не кажется. – Луна нахмурилась и попыталась развернуться в седле к нему лицом.
– Не ёрзай!
– Послушай, иногда бывает полезно выговориться и поделиться своими переживаниями, тем, что тебя волнует и гложет. Это же, как тяжкий груз, нести одному всегда тяжело, но если с кем поделиться, то станет гораздо легче. Ну, разве я не права?
– Нет, не права. – Кай услышал, как она тяжело вздохнула.
– Да-да-да, конечно. Сама виновата, что задала глупый вопрос, ведь что бы я ни сказала, ты очевидно опровергнешь. Сдаётся мне, у тебя совсем нет друзей, интересно почему? Ах, да, наверное, потому что ты чертовски скрытный, замкнутый и неприятный тип со скверным характером. Да, именно поэтому ты всегда и один. Разве ты сам не устал от этого глупого одиночества и недоверия ко всем, разве ты не хочешь… ну скажем, положиться на кого-нибудь. Что тебе приснилось Кай, расскажи, не бойся.
Её голос как всегда был мягким и ласковым, однако ронин резко остановил коня, она вновь обернулась и увидела жесткий взгляд карих глаз. По её спине пробежала нервная дрожь.
– Запомни раз и навсегда, мне не нужна твоя поддержка и мнимая помощь. Я тебе не друг, не брат и не любовник, ясно? Ты сама заявляла, что мы лишь сотрудники, пусть так оно и остаётся. Я не знаю, сколько нам ещё придётся быть в связке, но вот тебе совет на будущее "заботливая мамочка": не смей лезть мне в душу! Тебе всё понятно?
– Понятно. – Проскрежетала она – мне понятно, что ты редкостный урод и бесчувственный козёл – её голос стал выше на несколько тонов – это был первый, и последний раз, когда я пыталась наладить с тобой нормальные человеческие отношения.
– Боже, какая трагедия – тихо произнёс ронин.
Хоть она и пыжилась, но всё же решила не обращать внимания на его сарказм.
Ронин никогда не отличался хорошими манерами, однако сейчас он был грубее, чем обычно. Он понимал, что действительно немного вспылил, но его сложно винить за это, таков был его естественный защитный механизм. Он всегда срабатывал. Каждый раз, когда речь заходила о его прошлом. Луна, конечно же, об этом не догадывалась, но её вопросы касались именно этого. Прошлого, которое он всеми силами пытался похоронить в себе и при этом подавлял каждое малое воспоминание. После, они ехали совершенно молча. Кроме одного случая.
