Бабушка уехала. Для меня настали жестокие времена. В люльке младенец, рядом старшая дочь плачут. Где то на улице- хнычут еще двое детей. Вместо того, чтобы как то успокоить, объяснить мне, зачем я здесь, что должна делать -мама меня шлепнула и велела закрыть рот, а то еще получу. Это были первые слова, что я услышала от матери после, столь долгой, разлуки. Я должна была качать младшую и смотреть за двухлетней сестрой. Она то помои прольет, то золу выгребет, за это меня мама сильно наказывала. Я слышала только упрёки и раздражение, а ласку и родительскую нежность -младшие дети.
Соседка не раз стыдила маму за это, Камила и так худая, как только у тебя рука поднимается. Потом, не раз, я спрашивала маму, кто я такая, почему в этом доме меня никто не любит. Среди пухленьких красивых братьев сестер бледная худая девочка казалась чужой, не была похожа на отца, на мать. Соседи удивлялись, шутили, что не родная. Отец жил в своем мире. Вечером, после работы, пока ждал ужин укрывался газетой «Труд», чтоб нас не видеть… А я мечтала поехать домой к бабушке, где было тепло и светло …
Вечер. В небольшом доме с окнами во двор я качаю люльку. Мы только вдвоем. Если даже сестренка не плачет, нельзя оставлять ее одну, а то придет шайтан заберет нашего ребенка, а своего положит в люльку. Мне тоскливо и страшно. Хорошо, что я с бабушкой ходила в гости -выучила короткие молитвы. Я прошу Аллаха, чтобы он защитил меня и малышку. Появляется какая-то надежда на светлое будущее…
А днем совсем другие чувства. Потом поняла, это-зависть. Мама брала кормить ребенка грудью, двухлетняя сестра забиралась ей на колени, а брат просто прижимался к маме. Я тоже хотела к ним, но мама отталкивала и говорила, что я уже большая. Как праздник ждала приезд дяди, он угощал конфетами, пел песенки. Но скоро запретили и ему приезжать, чтоб он не портил меня, мама сказала -и так не привыкает к дому.
До школы не играла, не общалась с своими сверстниками. Как то к соседям приехали гости из Баку, у них была дочь Ландыш чуть постарше меня. Ей тоже было скучно среди взрослых, приходила к нам. Когда она узнала , что мы сестры с Фирузой, очень удивилась- надо же , одна красивая, другая, я, страшная. Прошло более пятидесяти лет, а я помню, как тогда у меня испортилось настроение. Плакала, украдкой, даже за это могли наказать. Через несколько лет овечка принесла двух ягнят, одну кормила, другую бодала. Я этого ягненка выкормила из бутылки. Иногда происходит необъяснимое человеческому разуму.
