А причина была простой – схема, которую он придумал в самом начале. Его родной брат Диссирион мог стирать людям память или блокировать её. В общем способность, схожая с Налитой, но воронами никто не становился. Диссирион был одним из разработчиков технологий на территории штаба. Когда Элан уходил из одного отряда в другой, его брат подключался к камерам во всех зданиях, и стирал все воспоминания о беглом волшебнике. Диссирион был на два года младше Элана. В отличии от братца, он уже много лет находился на своей должности и медленно, но верно поднимался по карьерной лестнице.
–Как они узнали, что ты сильный маг? – спросил Диссирион при их последней встрече.
–Точно не знаю, но предполагаю, что камеры, которые не были разрушены, записали как я и другие на равных сражались с магами против завоевателей.
–Полагаю, всё по старой схеме?
–Нет… Оставь как есть. Пусть помнят меня.
–Уверен в своём решении?
–Уверен.
–Это не повлияет на твоё положение? Вдруг опять решишь уйти?
–А куда идти то? Всё что можно, я уже перепробовал. Тут лишь один вариант: либо остаться, либо совсем уходить. Мне надоело быть перебежчиком.
Элан уже собирался возвращаться в свой корпус, но притормозил и, обернувшись сказал:
–Давно хотел спросить, но всё забывал. Почему Налита меня помнит?
–Слишком защищённое сознание. По твоим рассказам я понял, что она способна обмануть чужой мозг. Следовательно она может подвергать той же участи свой. Поэтому она всегда держит мощную защиту, которая не пропускает ни её магию, ни магию других волшебников, которые обладают схожими способностями.
–Откуда знаешь?
–Один телепат рассказывал про свойства, присущие таким как я.
–То, что ты частично стирал себе память, я помню. Но до сих пор не понимаю причин. Ладно, бывай…
Глава 10. Другой вид магии
В одной из комнат, где было много мониторов сидело три человека: Налиниум, Галлус и Ракард. Последний боролся со сном и пытался подавить приступы зевоты. Он повернул голову по направлению панорамного окна. На улице уже было темно и территорию освещали фонари, из лампочек которых шёл белый и лучистый свет. Даже в эту сказочную ночь снег не соизволил появиться. Взгляд капитана медленно перетёк по стене и наткнулся на доску с последними планами и экспериментами. Над его именем большими красными буквами горела фраза: «Провалено, рассмотрению не подлежит». От такого вида ему стало тошно. Поэтому он как можно скорее постарался переключиться на что-нибудь другое. Ракард решил послушать, о чем беседовали два других волшебника в комнате. Галлус вёл монолог:
