— С ума сошла? — прорычал Ракеш — эта девчонка когда-нибудь точно сведет его с ума. Сколько в ней наглости, что на глазах у всех, а самое главное на его глазах, обнимается с женихом сестры и говорит, что любит его! — Ты портишь репутацию Айрин, так принародно обнимаясь с мужчинами, — он оттащил девчонку от брата и усадил за стол, а сам сел рядом.
— Я и правда вас люблю, — не унималась Вика, стараясь стереть из памяти Раджа свой порыв. — Санджей сделает счастливой мою сестру, а ты сделаешь счастливым Ракшеса. Ведь ты не будешь его обижать?
— А кто же сделает счастливой тебя? Если позволишь, то я могу попробовать, — не сводя с нее глаз, предложил Майкл.
— Майк, — Вика повернулась и одарила его нежной улыбкой. — Ну кто же тебе может запретить?
Ракеш сжал все еще остававшийся в руке мобильник. Потом его глаза сверкнули мстительными огоньками, и он поднес мертвую трубку к уху.
— Договорились. До вечера, моя красавица. Я приеду, жди меня, — промурлыкал он, не сводя глаз со строптивой бестии, которая сначала подвела его к воротам рая, а потом сбросила с облаков на грешную землю.
Слова Ракеша стальными когтями вонзились в сердце и самолюбие Вики, и теперь ее глаза зажглись злым пламенем, но хитруля спрятала его под тенью ресниц. Только напрягшиеся и подрагивающие крылья носа, выдавали бушевавшее внутри бешенство.
— Что, шея уже помыта? — невинно спросила она, потом достала косметическое зеркальце и кончиком языка медленно и чувственно провела по губам, слизывая остатки мороженого.
— Чья шея? Причем здесь шея? — недоуменно спросил Ракеш, заворожено наблюдая за соблазнительными движениями розового язычка.
— Не обращай внимания, это юмор по-русски, — Вика пленительно улыбнулась и достала гигиеническую помаду. Выкрутила белый, скошенный цилиндрик и под неотрывным взглядом двух мужчин провела по губам, чуть надавливая и оставляя поблескивающий след и сладкий, карамельный аромат.
Майкл уже видел раньше, как девушки красят губы, поэтому гипнотическое действо Вики не произвело на него такого эффекта, как на Раджа, хотя тоже не оставило равнодушным и вызвало вполне определенные желания и мысли. Ракеш же, наблюдая за движением цилиндрика помады и оставляемым им следом, понял, что его так притягивало в губах девчонки — их нежный по сравнению с губами местных девушек цвет, их, даже на вид, шелковистая гладкость и мягкость. Желание еще раз почувствовать их на своей коже, на своих губах затопило и грозило вот-вот вырваться из-под контроля. При ее образе жизни, девчонка должна знать толк в поцелуях. И если только прикосновение мягких губ к щеке вызвало бурю эмоций, то умелый поцелуй, ее губы, следующие за его, отвечающие ему, должны быть чем-то совсем умопомрачительным.
