— Вы не можете меня здесь оставить.
Ни за что не отпущу папину руку.
И им приходится взять меня с собой. Я крепко сжимаю папину ладонь. Он шарит глазами по машине. Мне хочется сказать ему, что все будет хорошо, но я не могу.
Папу поддерживают в сидячем положении. Один из врачей колет что-то ему в руку. Игла сразу попадает в вену. Затем папе надевают маску, и тогда его лицо постепенно начинает розоветь. Врач продолжает задавать мне вопросы, но я не отвечаю ни на один.
— Что происходит? — спрашиваю я.
Он говорит мне что-то про монитор и сигналы на нем. Я ничего не понимаю. Папины пальцы становятся немного теплее. И я стараюсь думать только об этом.
Скорая выезжает на кольцевую дорогу и наконец может разогнаться. Включается сирена. Сквозь затемненные стекла я смотрю на поле, над которым все еще кружат лебеди. Кажется, что они существуют где-то в параллельном мире. Машины перестраиваются, чтобы пропустить нас вперед. Я замечаю удивленные взгляды людей, которые следят за нами через окна машин. Они все тоже кажутся какими-то нереальными.
Скорая резко сворачивает. Я закрываю глаза: меня начинает тошнить. Но вот машина снижает скорость, немного подпрыгивает, проезжая через «лежачего полицейского», и все приборы и инструменты внутри звенят. Двери резко открываются. Снаружи — целая команда медиков. Они нас уже ждут. Папу на каталке завозят в больницу через широкие двери. Никто не объясняет мне, что происходит.
Мы оказываемся в просторном открытом помещении. Тут еще больше людей. Кто-то в белой форме, другие — в голубой, некоторые — в зеленой. Папе в руку еще что-то втыкают. Все говорят одновременно. Я пытаюсь не выпускать его руку, но какая-то женщина в белом крепко берет меня за плечи.
— Успокойся, — повторяет она мне снова и снова. — С ним все будет хорошо.
Папа уже не так крепко сжимает мне пальцы. Я пытаюсь стряхнуть с себя руки этой женщины, но она поворачивает меня к себе и заставляет посмотреть ей в глаза.
— Твой папа должен остаться здесь, — говорит она. — А тебе нужно пойти со мной.
Она ведет меня в пустую комнату и усаживает на темно-синий диван. Передо мной — низкий столик, на нем — телефон. В воздухе висит запах антисептика. Женщина дает мне стакан с оранжевой жидкостью и ждет, пока я снова не посмотрю ей в глаза. Теперь я понимаю, что это медсестра. Она улыбается мне, обнимает меня за плечи одной рукой и старается приободрить, но я просто не хочу здесь находиться. Сейчас я хочу быть только с папой.
