Бугай, бросив прямо на пол веранды бесчувственную Ирину, бросился к напарнику. Он, на фоне светлеющего неба, видел все, что произошло. Ужас от увиденного и злость на какое-то маленькое, мерзкое существо, затмило его струхнувший было разум и он, подбежав к лежащему на земле оружию, и вырвав его из кисти отрубленной руки, стал крутиться кругом ища то, что это сделало. Не увидев ничего подозрительного, Бугай рассвирепел еще больше, и матерясь на всю округу, стал стрелять куда попало. Сделав несколько выстрелов в пустоту и немного от этого успокоившись, он подошел к сидевшему на ступеньках напарнику и не зная, что делать, спросил:
– Теперь-то что?!
Штырь, ничего не понимающими глазами, слабеющим, мутным взглядом, от уже прилично потерянной крови, смотрел на напарника, истеричной улыбкой. Зрелище от этого, было не для слабонервных. Перевязанная окровавленным бинтом голова, с безумным взгляд на лице, и болтающийся обрубок руки без кисти, которую он, придерживал здоровой рукой.
Здоровяк, не отличавшийся умом и сообразительностью, даже и не подумал ему помочь. В голове у него было одно, найти эту тварь и убить ее. Свирепея все больше и больше, он истошно заорал в воздух:
– Выходи, ненавистное создание!
Пальнув в кусты еще пару раз, он с силой пнул, лежавший рядом с отрубленной кистью садовый серп, служащий для срезания травы, которым и была, по всей видимости, отрублена рука.
Серп, по непонятно какой причине крутнувшись в воздухе, острым своим концом, вонзился прямо в ногу Бугая, чуть ниже колена. Заорав уже от сильной боли, тот схватившись за серп, выдернул его из ноги, при этом, разрезав себе пальцы на руке, об его острое, как бритва лезвие.
Оба в крови, бандиты сидели на ступеньках лестницы, и истошно кричали. Толи от их громкого крика, толи от нестерпимой боли, Ирина пришла в себя и пошевелилась. Но обведя взглядом вокруг и почувствовав прилив сильной, ужасной боли, она вновь потеряла сознание.
Подбежавший к ней медвежонок, ласково погладил ее по голове, и подложил под нее, лежавшую рядом на стуле, небольшую подушку. Подняв голову, и с ненавистью посмотрев на окровавленных врагов, он, разбежавшись, с огромной силой ударил их вдруг ставшими мгновенно длинными, своими задними лапами. В звуке раздавшегося хруста, сидевшие на лестнице окровавленные калеки, сделав большой круг в воздухе, упали на землю.
Полежав так не шевелясь, Бугай первым пришел в себя, и поднявшись на ноги, хромая, заковылял к машине, надсадно всхлипывая. Сильно хромая, дойдя до пустого проема калитки, здоровяк оглянулся на неподвижно лежащего своего напарника, и не подумав даже, чтобы вернуться и ему помочь, открыв дверь машину сел за руль. Пытаясь завести двигатель, непослушными, дрожащими руками, он невзначай нажал на кнопку автоматического прикуривателя, чем его и включил. Машина, тем временем, все никак не хотела заводиться. Бугай, дергал и дергал ключ зажигания. Накалившийся прикуриватель, издав щелчок, выскочил из своего гнезда, и упал на валявшиеся внизу бумаги.