Кстати, о Шмуле…
— Ты, уважаемый Рубик-джан, что-то говорил о посылке для шинка? — спросил Чекист, вытирая руки куском лаваша. — Учти, у нас груза на обратную дорогу много, тяжёлый. Может и не влезть.
— Влезет, дарагой обязательно влезет! — обрадовался Кубик-Рубик, уже делавший «партизанам» намёки насчёт попутного груза, который неплохо бы прихватить в рассуждении приличной грузовместимости их транспорта. — Ящик совсем маленький, лёгкий, Фрунзик — и тот легко поднимает. А Шмулю он очень нужен, мамой клянусь! Нехарашо уважаемого человека заставлять ждать, да? А вы всё равно туда собираетесь — вот и захватите для него подарочек. Я спасибо скажу, Шмуль спасибо скажет — все будут довольны!
— Ну, ладно, уболтал, дядя Рубик. — командир «партизан» с сожалением отодвинул пустую тарелку и встал из-за стола. — Показывай, что там за подарочек.
— Хороший подарочек! — засуетился Кубик-Рубик. — Очень хороший и очень, очень дорого стоит! Ты ведь кофе любишь, а? Значит, и тебе понравится!
2054 год, осень
Московский Лес,
ГЗ МГУ
Второй день на Воробьёвых горах шёл дождь — мелкий, холодный, пронзительный. Он смыл с деревьев пожелтевшую листву, и теперь она рыхлым пологом устилала немногие уцелевшие дорожки в сквере перед западным подъездом высотки. Однако эта попытка поздней осени закрепиться на отвоёванном плацдарме, была уверенно отражена волной тёплого воздуха, пришедшего неизвестно откуда и привычно поставившего климатические расклады Леса с ног на голову. В результате, почерневшие было деревья радовали глаз зелёной, недавно проклюнувшейся ярко-зелёной порослью из почек, до поры прятавшейся среди прежнего красно-жёлтого великолепия, и это придавало аллеям вокруг ГЗ неуместно-весенний вид. И воздух, вливающийся в распахнутые, вопреки числам на календаре, окнам был совершенно весенний — тёплый, пропитанный смолистым листвяным духом, радостный…
Лес — он такой.
А вот у профессора Симагина, заведующего лабораторией генетики, радости на душе не наблюдалось. Потный, всклокоченный, в перекошенных очках и узлом галстука, съехавшим чуть ли не за ухо, он метался по кабинету, словно волк по клетке в зоопарке. Присутствовавший в кабинете, доцент Семибоярский исподтишка подёргал ручку двери — заперто. И хорошо: не хватало ещё, чтобы кто-то из сотрудников лаборатории увидел начальство в столь жалком состоянии…
— Значит, эта стерва таки докопалась до Чёрных Выбросов? — профессор стащил очки, и на миг показалось, что он сейчас швырнёт из в стену. — Ах, как некстати…
