Он поднял за ноги ягненка, поелозил трупом по импровизированному алтарю из трех булыганов, оставляя кровавые разводы. Потом забросил жертву в реку, отправив следом кривой нож. Постоял, закрыв глаза и прислушиваясь к себе. Как же надоело это бессилие… Брезгливая гримаса на лице жены, сухой уродливой ведьмы. Понимающе насмешливые взгляды дворни – каждое утро. Бессильный король. Что он может сделать с врагом, если не способен даже раздвинуть ноги бабе?
Верный слуга-ибериец (верный потому что немой) задул расставленные по камням свечи, собирая огарки в котомку, поклонился королю, ожидая приказаний.
Было уже совсем темно. Далеко вверху, на склоне, плясали отсветы факелов дожидающейся короля стражи. Родерих уже начал подниматься, когда сзади донесся тихий всплеск воды. И смех. Такой же тихий, как шелест листвы. Женский смех. Издевательский женский смех. Старая позабытая народом тварь решила не выполнять его просьбу. Она сожрала ягненка и посмеялась над королем.
- Стой здесь, - бросил он слуге. Завернулся в плащ и нырнул в колючие заросли голого кустарника, продираясь сквозь них, как сквозь строй гогочущих врагов. Плеск воды и смех вероломной богини вел его за собой, то тихий, то громкий, но неизбежно обидный, разрывающий голову своей безнаказанностью. Ты обречен, король. У тебя не будет потомства, да и сам ты скоро сгинешь. Люди не пойдут за недочеловеком, чей плуг не способен вспахать поле. Ты можешь загнать в мою реку хоть всех своих баранов, но тебе ничего не поможет.
Он выбрался на берег тихой заводи, окруженной гранитными скалами и залитой лунным светом.
Богиня лежала на зеркальной водной глади, подставив луне свое мертвенно-бледное тело.
Родерих подошел ближе, разглядывая существо, которому веками молились его предки. По виду оно ничем не отличалось от обыкновенной женщины.
- Ты смеялась надо мной.
Богиня подняла золотоволосую голову, медленно опуская тело под воду и прикрыв груди руками.
- Я не смеялась над тобой, рекс. Ты ошибся.
- Ты смотрела, как я приношу тебе жертву и смеялась. Тебе так часто приносят жертвы, что ты пренебрегаешь моей?
- Мне их вообще не приносят, - улыбнулась богиня. – Отвернись, рекс. Тогда я смогу выйти, одеться и продолжить наш разговор.
- Зачем матери вод одеваться? Твоя одежда – водные струи. Я отвернусь, и ты исчезнешь.
Теперь богиня снова рассмеялась.
- Навряд ли я смогу так просто избавиться от твоего внимания. Ты явно меня с кем-то спутал.
