На дальнем краю пристани Хиндасвинт разглядел остатки ромейской гвардии.
- Улиас! – заорал гот, чувствуя, как горечь и злоба подступают к самому горлу, - Иуда! Я еще приду за тобой! Ты заплатишь за всё!
Позади он услышал топот сапог по деревянной лестнице. Берберы лезли снизу на площадку, выставив вперед свои тонкие недоделанные копья. Гот перехватил поудобнее меч и, зарычав, принялся за работу.
***
- А ведь все остается в силе, комит, - сказал Тарик. – Я тебе обещал помочь. Я свое обещание сдержу. Сейчас это будет сделать гораздо проще. Тысячи воинов это не две сотни.
Улиас не ответил. Он смотрел за корму, туда, где по следу флагманского дромона ползли, преодолевая волны, три десятка захваченных берберами судов. Купеческие, сторожевые, даже мелкие рыбацкие однодревки. Из гавани Септема Тарик увел все суда, способные держаться на воде. Тучи стрел, выпущенные с городских стен после гибели комитской гвардии, выбили, наверное, целую тысячу берберов, но корабли уже было не вернуть. Когда их дромон огибал западный мыс, комит успел увидеть отступающих с пристани всадников, которые оставляли за собой горы трупов и горящие здания.
- Видишь, - проговорил Тарик. – Город остался свободным. Я получил корабли. Все должны быть довольны. Даже готы. У них богатая земля. Если мой нищий народ немного покормится за их счет, они этого даже не заметят.
- Заметят, - сказал Улиас. – Две сотни бы не заметили. А семь тысяч бандитов, грабящих города и деревни, обязательно заметят. Это твоя ошибка, Тарик. Из Иберии ты не вернешься.
- Пусть так, - беспечно согласился бербер. – Зато в памяти моего народа я навсегда останусь героем. Я тот, кто взял гавань неприступного Септема! Я тот, кто дал хлеб своим голодным людям! Я тот, кто отнял казну Западного Королевства!
Улиас хмыкнул.
- Хлеба ты пока не дал. Да и казну не отнял. Зато положил ни за что тысячи своих воинов. Я гляжу, тебе нужна только слава?
- Да! Нужна. Старому жирдяю Мусе нужны деньги, чтобы отдать их халифу. Тебе нужна месть. Народу нужна еда. А мне нужно, чтобы моим именем назвали город. Именем Тарика бен Зияда! Ну, пусть не город, а хотя бы деревню. Нет, пусть лучше гору! Города горят, а горы стоят вечно. Пусть моим именем назовут вон ту, большую.
Рука Тарика уперлась вперед, туда, где на горизонте синел берег Иберии с огромной отвесной скалой на краю пролива.
Комит горько засмеялся.
- Тарик! Ты невежествен. Это Столп Геракла. Его зовут так уже тысячи лет. Не хочешь же ты меряться известностью с самим Гераклом?
