Для того, чтобы уменьшить шансы расстаться с жизнью при восстановлении своих прав, она привела с собой внушительную группу поддержки: восемнадцать профессиональных бойцов приехали в Тронхейм еще на прошлой неделе и занялись подготовкой к диалогу с арабами. Даже сейчас, пока она ехала в арендованной машине по ночным улицам, они наблюдали за ней и прикрывали.
Джеки надеялась, что ее действия никак не скажутся на Майкле и, черт его возьми, Олафе. Последний, в отличие от сына, и понятия не имел, каким образом она зарабатывает деньги. Она расплывчато описала свою работу, как коммерческого представителя логистической компании, и норвежского супермена это удовлетворило. На руку сыграла его безмятежность, он даже не попытался выяснить, существует ли в реальности компания, которую она назвала. Компания, конечно, существовала и принадлежала ей. Она долго привыкала после анклава к тому, что деньги, заработанные на наркотиках, следует превращать в легальный доход. С такой проблемой в Урошеваце она не сталкивалась.
В ее быстром вхождении в бизнес за пределами анклава не последнюю роль сыграло и сотрудничество Джеки с британской разведкой. Если быть честной, то именно это сотрудничество и помогло ей занять свою нишу. То, что она оказывала британцам услуги и снабжала их информацией, очень сильно укрепляло ее позиции. Разведка могла в самом начале зарубить бизнес на корню, но увидела свои плюсы в прикормленном и подконтрольном наркоторговце. Джеки по этому поводу не испытывала никаких сожалений, кроме того, что достаточно редкие просьбы кураторов из Лондона били по карману. Но подобное покровительство в итоге давало ей огромное преимущество перед другими игроками, для которых ЕС являлся родным и которые занимались бизнесом очень давно. Не имей она таких покровителей, то либо давно бы рассталась с жизнью, либо, в самом лучшем случае, с деньгами.
Но будущее Майкла требовало вложений. Очень больших денег. А Джеки любила сына, сына, которого родила от любимого мужа, мужчины, с которым пока никто не мог даже и близко сравниться. Она с каждым прожитым годом понимала, что слишком идеализировала покойного супруга, но ничего не могла поделать с собой. Жаль, что Майкл так и не узнал, как сильно любил его отец. Муж Джеки погиб, когда мальчику исполнился год: человек не имеет способности запоминать людей и события в таком возрасте.
Ей стоило больших усилий, чтобы не заняться домом построением культа погибшего, но она смогла избежать превращения покойного мужа в икону для сына. Но только для сына, сама с такой задачей не справилась, поэтому каждый раз начиная встречи с очередным мужчиной включала завышенную шкалу оценки. После того, как она покинула анклав, то даже посетила двух психологов с целью избавиться от этого наваждения. Но обычные беседы не помогли, а от медикаментозной поддержки она отказалась: не очень доверяла препаратам, вполне справедливо считая, что их действие не так уж и безобидно.
