- Где Яков?
- Там, там... Его убили...
Шаевич почуял недоброе: В. отвечал не совсем уверенно.
- А ну пошли! Проводник, веди!
Внизу снова началась стрельба, потом четкий и громкий крик Пархоменко:
- Товарищи! Отходите!!
Взрыв и тишина.
Подбежали к Якову. Он мертв, - видать, взорвал себя гранатой. На снегу следы крови, разорванные пакеты, порубленные ветки, - наверное, немцы делали носилки из жердей.
- Отвечай: почему бросил командира? - спрашивает комиссар отряда Белобродский.
В. мнется, потом глухо говорит:
- Так он сам мне приказал уйти.
Допрос продолжается, пока В. в отчаянии не признается:
- А что я мог поделать? Он все равно не дошел бы, у него горлом кровь пошла.
Бросил умирающего командира!
В штабе отряда наступили тягостные минуты.
Что делать?
Выясняем, кто такой В. Молод. В прошлом шофер-лихач. Три дня назад самовольно покинул пост, объясняя это так: "Чего зря-то толкаться на морозе, собака носа не покажет, а вы немцев ждете!"
Тяжело. Но решение уже напрашивается - судить!
11
Останки коменданта увезли в Берлин, назначили нового.
Тот стал свирепствовать сразу же.
В городском парке повесили нескольких юношей, совсем мальчишек. На бирках, прикрепленных к груди, значилось: "За мародерство".
Шестого декабря свора гестаповцев появилась в еврейском гетто. Комендант и гебитскомиссар майор Краузе обошли казармы, а потом приказали:
- Всех построить!
Эсэсовцы с собаками окружили большую толпу: детей, женщин, стариков.
- Есть русские? - крикнул переводчик.
- Есть, есть, - ответили несколько голосов одновременно.
- Выйти из строя!
Никто не шевельнулся.
- Не желаете, господа? Похвально, очень похвально. Так сказать, семейная идиллия. Муж не покидает в беде жену, а жена мужа. Достойно восхищения!
Это говорил комендант, а переводчик дословно переводил. Комендант стал обходить строй, ткнул пальцем в грудь молодой женщины.
- Ты русская?
- Да.
- Выходи!.. А детей оставь... Они у тебя курчавые... Выходи, слышишь?
Женщина стояла не шелохнувшись.
- Последний раз: русские, выходите!
Молчание.
- Хорошо! - Комендант отошел, место его занял гебитскомиссар.
- Господа! Мы переселяем вас в новый район, там вам будет спокойнее. Пункт сбора - Наташинский завод, вас там ждут машины.
Начался медленный марш. Подгоняемые сытыми эсэсовцами и собаками, люди шли молча. Тропа действительно вела к Наташинскому заводу. Там гудели машины. Звуки моторов как бы звали к себе. Все стали торопиться, как-то сразу появилась надежда какая-то. Она-то и ослепила. Люди не заметили, как вступили на массандровскую свалку, как часть охраны оттянулась назад и стала заходить стороной.
