А здесь сидишь, как дома на стуле, и только по гулу моторов понимаешь, что вообще куда-то движешься. Хорошо бы, конечно, рассмотреть самолет во всех подробностях, но с места много не насмотришь.
Нил заерзал в кресле, отстегнул ремни, опасливо покосился на свою белобрысую попутчицу. Та сидела, уткнувшись в журнал. Нил накренился, повернул голову и прочитал название. «Мода-64». Оно конечно, чего же еще?! Как это он не подумал, выбирая место у иллюминатора, что каждый раз придется перебираться через ее длинные ноги? Обратиться же к ней он не решался, потому что никак не мог определить для себя, как же теперь называть ее: «Света» вроде неудобно, а «тетя Света», тем более «Светлана Васильевна» — язык не поворачивается. Он откашлялся и, к полному собственному изумлению, произнес:
— Permetez-moi, Madame, s'il vous plait…[9].
— Ого, это ты, что ли, по-французски шпрехаешь? — с недоуменным восхищением спросила Света.
— Не шпрехаю, а парлякаю, — солидно поправил он. — Шпрехают по-немецки.
— А ты и по-немецки можешь? — восхищенно поинтересовалась она.
— По-немецки нет, а по инглишу скоро заспикаю. У нас он во втором классе начнется.
— А у нас в школе дойч был. Только училки каждый год менялись — кто в декрет уйдет, кто на пенсию. Так что я даже «их бин дубин» не помню. А в техникуме только английский.
— А ты в каком техникуме? — заинтересованно спросил Нил, даже не заметив, что обратился на «ты». — В авиационном?
— Не-а, в библиотечном… Петушка будешь?
— Какого петушка?
— На палочке, леденцового. У меня красный, желтый и зеленый. Выбирай любого. Нил вздохнул.
— Мне бабушка не разрешает. Говорит, от леденцов зубы портятся.
— А она разве увидит? Бабушка-то внизу осталась, а мы вон где, высоко-высоко.
— Десять тысяч метров над уровнем моря, — соглашаясь, уточнил он и махнул рукой:
— Давай зеленого!
Потом она обыграла его в «города», а он ее — в «морской бой», три раза подряд. Начал было расчерчивать поле для четвертого, но тут стали разносить обед.
Вместо ожидаемой жесткой курицы с несъедобным рисом были крошечные копченые сосиски — таких Нил никогда еще не видел — и жареная картошка с помидорами.
Сосиски ему очень понравились, и Света отдала ему свою порцию, а он отдал ей булочку с икрой, а за это получил ее земляничный джем. Джем был, правда, не в космонавтских тюбиках, а в маленьких круглых баночках, но все равно вкусно.
Потом она задремала, а он смотрел на у ее и думал, что когда вырастет, то женится только на ней. Правда, у нее уже есть муж, лейтенант Федоровский, но это ничего, он же летчик, как раз к тому времени разобьется, и Света будет свободна…
