— О чем ты говоришь? — с любопытством спросила я.
Кейн нежно взял меня за руки, сделал глубокий вдох, а затем сделал самую неожиданную вещь в моей жизни.
Он опустился на одно колено.
— Эйдин…
— О Боже. — Я ахнула и выдернула свои руки из его, чтобы закрыть лицо.
— Я люблю тебя больше, чем когда-либо думал возможно любить женщину. — Он широко улыбнулся, его глаза заблестели. — Ты все для меня, и ты смысл моей жизни, просто существуя. Не могу выразить словами любовь, которую я чувствую. Понимать, что ты носишь нашего будущего ребенка… это сногсшибательно. Я так сильно люблю тебя и надеюсь, ты окажешь мне честь стать моей женой.
— О Боже.
С ослепительной улыбкой Кейн произнес слова, которые мечтала услышать каждая девушка в здравом уме:
— Ты выйдешь за меня, Куколка?
— Кейн, — прошептала я.
Кейн поднял правую руку и показал большое кольцо с одним большим бриллиантом и мини-бриллиантами вокруг. Без слов я подняла левую руку, наблюдая затуманенным взглядом, как он надел кольцо на мой безымянный палец, а затем закрепил его навсегда связывающим поцелуем.
— Да, — произнесла я, когда обрела дар речи. — Да, я выйду за тебя. Да, да. Миллион раз — да!
Кейн вскочил на ноги, схватил меня за руки и притянул к своей груди. Он прижался своими губами к моим, а затем целовал все мое лицо, пока я плакала. Из моих глаз потекли слезы, и началась икота, когда я не смогла сдержать рыданий.
— Не могу в это поверить, — рыдала я.
Кейн поцеловал меня еще раз.
— Я так боялся спросить тебя, вдруг ты ответила бы «нет». Знаю, ты любишь меня, но, черт возьми, это было самое страшное, что я когда-либо делал. Незнание отняло у меня годы жизни.
Я моргнула от шока.
— Когда? Как?
— Я купил кольцо несколько недель назад, сразу после того, как ты… пострадала. Затем я попросил разрешения у твоего отца и братьев, и после нескольких часов мучений они дали мне свое разрешение и назвали меня мудаком.
Я снова заплакала.
— Ты с-спрашивал р-разрешения?
— Конечно, — ответил Кейн. — Ты дорога своим братьям, и я бы не забрал тебя у них без разрешения. А еще я не прожил бы и двух дней, они выследили бы меня и надрали мне задницу, если бы я не спросил.
Я смеялась и плакала одновременно.
Обняла его так крепко, как только могла, но мой живот не давал мне полностью прижаться к нему. Его руки крепко обхватили меня, и несколько секунд мы молча обнимали друг друга. Кейн нарушил тишину, усмехнувшись.
— Что тут смешного? — спросила я.
Кейн отстранился, и сказал:
