Мейсон резко останавливается в приоткрытом дверном проеме, когда осознает, что я сказала. Он медленно поворачивает голову и смотрит на меня через плечо, его рука все еще лежит на резной стеклянной ручке двери.
— Я уже сказал тебе, что сожалею. Ты не должна была узнать правду.
— Ты сожалеешь только о том, что я узнала? — спрашиваю я с равной долей недоверия и обиды.
Мейсон переводит взгляд с меня на пол, со скрипом открывая дверь спальни чуть шире.
Он нерешительно смотрит на меня, словно раздумывая, стоит ли мне что-то говорить. Это было бы правдой. Я вижу это, чувствую интенсивность. Вместо этого Мейсон ничего не говорит, выходит из спальни ровными шагами, прежде чем захлопнуть за собой дверь.
Мейсон
Темное прошло наполнено болью. Допущенные ошибки свели все на нет.
Если б я знал, что так будет,
То изменил бы все наверняка.
Но жизнь такова, что вернуть все назад невозможно.
Прошлое никуда не уйдет.
Кто-то знает.
Понимание этого вызывает у меня озноб, который пробегает от плеч к основанию позвоночника. Кто-то знает, что я сделал. Прошел почти год. Столько времени прошло, а этот человек до сих пор ничего не сказал и не сделал. Я в уме перебираю тех, кто мог знать. В течение нескольких часов я был сосредоточен на этом вопросе, а не на том, что я сделал с Джулс. Моей бедной Джулс.
Я не думал о том, что кто-то может знать о тех событиях, пока Джулс не получила это письмо.
Меня убивает тот факт, что я не смог ей солгать. Просто не смог. Какая-то больная, извращенная часть меня испытывает облегчение от того, что теперь она знает.
Но потом я увидел, как она смотрит на меня. Я заслуживаю этой ненависти… Я знал, что до этого дойдет, и все же хочу это изменить. У меня нет другого выбора, кроме как все исправить. Я не могу ее отпустить.
И не буду.
Говорят, что если любишь кого-то, то должен отпустить.
Чушь собачья.
Я не знал этого, пока не потерял ее, но мне не для чего жить без Джулс. Без нее я не смогу. У меня даже не возникло мысли, что она может меня сдать. Это просто мимолетная мысль, которая вторгается в образы, прокручивающиеся в моей голове, когда я вижу, как она уходит от меня. Воспоминания о том, как она упиралась мне в грудь, яростно царапала и пинала меня. Ее крики о том, что она ненавидит меня, эхом отдаются в моих ушах снова и снова.
Она же не это имела в виду. Она не может ненавидеть меня. Не за что.
Я судорожно сглатываю, спускаясь по лестнице, хватаясь за перила. Мое сердце бьется в унисон тяжелой поступи моих шагов.
