– Мы не похожи! – сказал я.
– Ни чуточки не похожи! – воскликнул Матвей одновременно со мной, как специально.
Девочки стали смеяться. Матвей усмехнулся и посмотрел на меня. Я улыбнулся в ответ. Может быть это всё-таки начало хорошей дружбы?
Отец встал и вышел из-за стола. Агата снова повернулась ко мне, посмотрела на меня лицо, что-то высматривая, потом вгляделась в лицо своего учителя и улыбнулась своей какой-то мысли. Кажется, она выискивала общие черты. Всё ещё не может поверить, что мы, родня?
– Все в сборе? – спросил папа.
– Да, – выкрикнул кто-то со среднего ряда.
– Отлично. Кто сегодня отсутствует? – он взял со стола журнал и карандаш.
Маришка начала перечислять какие-то фамилии и придумывать глупые отмазки. Кто-то якобы в пробке, кто-то якобы у врача, кто-то якобы спасает планету от инопланетян, в общем каждая история интересней предыдущей.
– Соколова, а давай опустим интересные подробности отсутствия твоих дружков. Кого ещё нет? – скептически спросил отец у неё.
– Остальные здесь, вроде так-то, – ответила Маришка отстраненным голосом и начала поправлять макияж, глядя в маленькое, цвета морской волны, зеркальце.
– Вообще-то, – начала Тася тихим голоском, но папа её не услышал. Она попыталась ещё раз сказать что-то, но из-за шума в классе и многочисленных разговоров учеников её было практически не слышно.
– Алексей Васильевич! – громко окликнул отца я и все сразу затихли. Он поднял на меня взгляд и вопросительно взглянул. – Таисия хочет что-то сказать, – я указал на Тасю и папа перевёл взгляд на неё.
– Ну, Самойловой ещё нет, – робко начала она. – Тараскина и Измайлова тоже нет, – договорила она, чуть обернулась и благодарно посмотрела на меня с таким упоением, что мне стало как-то неловко. Я просто кивнул в ответ.
Отец отметил в журнале тех, кого она назвала, и включил пультом управления электронную доску.
– И так, – начал он, пока устройство включалось. – Сначала, я бы хотел поздравить ещё раз нашу Агату с днём рождения и сегодняшний первый урок посвятить её любимой писательнице Джейн Остин…
Но Агата этого не расслышала. Никто не услышал. Все переговаривались и вообще было почти не слышно папу. У него интересная методика обучения, меня она всегда восхищала, но многие этим пользуются. Он считает, что если дети считают, будто заниматься всякой ерундой важнее, чем урок, то пусть так и остается. И слушают его лекции только те, кому это нужно. От силы три-четыре человека. Все болтают, создают шум и гам. Это очень некрасиво, по-моему, и мне на это неприятно смотреть.
