Джим. Зло любит казаться добром.
Альфред. У меня было достаточна зла, не думаю, что я еще нужен ему.
Джим. Кому?
Альфред. Тому, кто насылает зло на всех.
Джим. Таких не бывает.
Альфред. Значит, я очень-очень невезучий ребенок.
Джим. Больше нет.
Альфред. Почему?
Джим. А ты не знал? Я же счастливый талисман в обличии человека. Будешь со мной и забудешь, что такое невезенье.
Бьет по молодой яблоне, на которую они прислонились. Обвалилось много яблок, но все упали возле.
Видишь? Я же говор…
На голову падает последнее яблоко с яблони.
Ай-ай! (Трет больное место.) Ну, хе-хе, тебе же не прилетело.
Альфреда охватывает смех.
Эй, да ты умеешь смеяться! Тебе бы озвучивать с таким смехом.
Альфред. Смеяться довольно… приятно. Ты открыт и не ждешь ничего плохого.
Джим. Вот и смейся почаще.
Альфред. Я не знаю, что меня может рассмешить.
Джим. А ты комедии читал?
Альфред. Да, но никогда не понимал их.
Джим. Хм… а те старые фильмы? Которые еще немые были.
Альфред. Я не смотрел фильмы.
Джим. Что!?
Альфред. То есть я, конечно, видел, как они шли по телевизору, но это же просто миры, навязанные автором. Ты не можешь обставить сцену как хочешь, а это моя любимая деталь в книгах.
Джим. Но всегда ли так приятно смотреть на буквы и полагаться на воображение? В кино тебе достаточно посмотреть на героя, на его мимику, эмоции, да даже на походку и ты можешь понять, о чем же он думает. Там твое воображение как бы… становится креативнее. Тебе показывают что-то такое, что словами сложно объяснить.
Альфред. Но что-то поистине важное не передать словами, такое лучше оставить воображению.
Джим. Хм…
Альфред. Я плохо разбираюсь в людях. Мне походка мало что может рассказать о человеке.
Джим. Так пора думать не только про себя в голове, а еще и представлять, о чем думают другие. О! Слушай, Альфред.
Альфред. Что?
Джим. Когда мы сидели за костром, что ты думал о нас?
Альфред. Повторяю, что?
Джим. Вот я, например. Что ты думал обо мне?
Альфред. Разговорчивый, уверенный в себе, веселый…
Джим. Нет. Я же от тебя не характеристику прошу, а просто первое впечатление.
Альфред. Я особенный или ты каждого спрашивал про себя?
Джим. Каждого.
Альфред. Я все еще не понимаю, почему ты не лидер в этой группе. При первой встрече ты казался именно таким.
Джим. А что я? Я просто предлагаю идеи, если Бобби соглашается, то и остальные подключаются.
Альфред. А что такого в Бобби?
Джим. Ничего особенного, что могло бы выделять его как лидера, но он всегда мог нас защитить… так казалось. Сейчас я просто не понимаю, почему он пытается отстраниться. Это не из-за страха смерти, нет, что уж там. Он волков палками отгонял без страха. Тут дело в другом.
