Вытирая голову полотенцем, он вошел в спальню. У преподобного оставалось немного времени, чтобы успеть позавтракать. Наверняка мать приготовила что-то особенное и вряд ли отпустит его голодным.
Взгляд священника упал на кровать, где еще полчаса назад аккуратно лежала сутана и колоратка. Сейчас вместо них на постели лежали, хаотично разбросанные лоскутки черной ткани и куски белого пластика.
– О! Нет, нет, нет, нет!!!
Виржилиу бросил полотенце на пол и, подскочив к кровати, стал собирать обрывки, которая еще недавно служила ему повседневным облачением. Разрезанная одежда не подлежала восстановлению. Священник тяжело вздохнул. Он чувствовал, что маленькая бестия не оставит его в покое. К счастью, это была не единственная сутана и не единственный белый воротничок. Виржилиу прекратил собирать лоскутки, сложив их на край постели, сделал глубокий вздох и вышел из комнаты, направившись к спальне девочки.
Подойдя к двери, он громко постучал.
– Открой, я знаю ты там! Ты думаешь, твоя выходка сродни веселой шутки? Порча чужого имущества не доведет тебя до добра!
Как и вчера, дверь священнику никто не открыл и не удостоил ответом.
– В следующий раз, если тебе вдруг взбредет в голову поджечь часовню, будь добра, предупреди, чтобы никто не пострадал!
Виржилиу вернулся к себе в комнату, хлопнув дверью. Он был раздражен. Впервые за несколько лет его хладнокровие дало слабину. Он взглянул на постель, где черным холмиком лежали обрывки сутаны. Кристи надо остановить, иначе однажды ее выходки обернутся трагедией, не только для девчонки, но и для многих ни в чем неповинных людей.
Кристи стояла у окна. С улицы ее не было видно. Она следила за обстановкой, выжидая безопасного момента, чтобы выйти из комнаты.
Она видела, как Виржилиу вышел из дома, облаченный в другую сутану, видимо он прятал ее в шкафу или чемодане, куда девочка не додумалась заглянуть. Литургическое облачение хранилось в здание при часовне, и до него Кристи вряд ли смогла бы добраться. Она была довольна тем, что подпортила утро святоши. Он, наверняка, даже забыл позавтракать. Ну, и пусть питается святым духом. Кристи невольно улыбнулась, довольная содеянным.
После ухода преподобного, через несколько минут вернулись Констанца и Анна с пакетами в руках. Видимо они ходили за покупками. Кристи только подумала о том, сколько лакомств они накупили к завтраку, обеду и ужину, как почувствовала урчание в животе. Ее опять мучил голод. Но она была слишком горда, чтобы просить еду у неприятелей.
