– Даже не вздумай, – предостерегающе проговорил Протей, заметив, как Никита с интересом рассматривает полуразрушенный кирпичный дымоход.
– Я еще ничего не сделал, – вздохнул Никита. – Хотя чисто теоретически человек бы смог там пролезть. Вот если найти какой-нибудь булыжник чтобы опереться на него и взо …твою ж!
Никита отдернул руку от перил веранды и осмотрел свою ладонь.
– Заноза полагаю? – Протей вздохнул, спокойно обошел Никиту и открыл его рюкзак, висящий на спине. И с самого дна достал небольшую аптечку. – Серьезно? Ты и пинцет с собой носишь?
– Как видишь, пригодился – буркнул Никита.
Протей снова вздохнул и взял руку Никиты, осмотрел ранку и вытащил пинцетом занозу, после обработал поверхность ранки антисептиком и налепил сверху пластырь.
– А пластырь то зачем? – спросил Никита, уже порываясь отлепить его от кожи.
– С твоей удачей, ты наверняка уже через минуту схватишься за ветку и занесешь в рану инфекцию.
Никита посмеялся, но пластырь оставил.
Спустя еще несколько посещений столь же удивительных, по мнению Никиты, и бесполезных, по мнению Протея, мест, они, наконец, вернулись в гостиницу. Никита вставил ключ в замочную скважину, однако не смог его провернуть.
– Может замок сломался или с ключом что-то не так? – предположил он. – Схожу и уточню, что можно сделать.
– Погоди, – Протей оттолкнул Никиту от входа, вытащил ключ из замочной скважины и надавил на дверную ручку. На удивление дверь спокойно открылась. – Ты что забыл закрыть дверь?
– Я уверен, что перед тем как мы ушли я закрыл ее, – уверено начал Никита, за что был удостоен пристальным взглядом со стороны Протея. – Вот теперь уже не очень.
Протей лишь вздохнул и зашел в комнату. В конце концов, у них с собой не было ничего особо ценного, что можно было бы украсть.
Протей проснулся из-за шума, который доносился сквозь плотно закрытую дверь. Часы подсказали, что уже одиннадцать часов и пора бы вставать. Он бросил взгляд на пустую и застеленную кровать Никиты и снова прислушался к доносившимся снаружи голосам. На самом деле он бы даже не удивился, окажись Никита инициатором столь оживленной обстановки. Иногда Протей искренне поражался, откуда в нем столько энергии.
Уже полностью одевшись, Протей раздумывал над дальнейшими действиями. Выходить к толпе не хотелось, а так и не застеленная кровать просто манила прилечь. Несмотря на довольно крепкий двенадцати часовой сон, Протей по-прежнему чувствовал себя уставшим и вымотанным. Однако окончательно что-либо предпринять он не успел, так как услышал за дверью голос Никиты:
