– Хотя бы бороду не сбрили или не сняли в первые минуты бегства, – думал оперативник, – с бородой легче запомнятся встречным, проще заприметить.
– По поводу работника, – размышлял далее Никифоров, – вряд ли кто обратит внимание на согнутого старичка-работягу. Правда, для этого необходимо было избавиться от стремянки. С ней-то он сразу бросится в глаза и запомнится.
Никифоров стал быстро набирать по мобильному номер одного из сотрудников…
В сборе информации об ограблении очень надеялись на составление портретов преступников. Для этого всех присутствовавших в соборе при краже попросили в ближайшее время посетить отделение милиции. Оперативники предполагали, что получатся не фотороботы, а фотографии. Тех, кто видел злодеев было много. Но это только казалось. Как потом выяснилось, из батюшек получились классические портреты священнослужителей. Ни шрамов, ни оттопыренных ушей или носов с горбинкой никто не указал. Все зациклились на бороде с усами и на рясе. Что касается работяги, портреты его складывались из большой кепки с надвинутым на глаза длинным козырьком, очков с ярусными каскадными линзами, ну и, конечно, из больших усов с закрученными вверх кончиками. Кто-то сравнивал их – как у Дали, кто-то – как у Чапаева… Еще все указывали на сутулый стан и на немолодой, почтенный возраст работника.
– Небось, пенсионер, но форму держит. Бегал по лестнице, как макака, – сообщила одна из старушек из числа церковной прислуги.
На следующее утро на оперативке Никифоров выслушал сообщения подчиненных, подвел предварительный итог вчерашнего дня и принялся со своей командой разрабатывать план дальнейших действий.
Одному из сотрудников поручили просмотреть и собрать записи видеокамер всех прилегающих к собору учреждений, зданий, организаций. Работу эту начали еще вчера, но ее было очень много. Некоторые участки, скорее всего, были без камер. Ждали результаты различных экспертиз, но мало кто надеялся на удачу.
– Семенов, тебе особое задание, – обратился Никифоров к лейтенанту, – у тебя единственного из наших есть бородка. Вот ты и поработаешь с церковными кадрами. Рассматриваем все варианты, в том числе и соучастие. Для меня немыслимым остается вопрос – как можно было так легко и бесшабашно снять эту икону? Только не навреди. Вопрос деликатный.
– Далее, – продолжил майор, – враг, конечно, затаится на некоторое время. Но все равно необходимо проработать каналы сбыта краденого. Уровень может быть высокий. Такие вещицы идут либо в частные закрытые коллекции, либо за кордон. Бытует мнение, что все чаще похищенные иконы продают частным коллекционерам, которые расценивают их не как святыни, а как произведения искусства наравне с картинами. Не будем также исключать попытки ее продажи иностранным туристам.
