Он сможет сделать это. Сможет же? Или нет?
От размышлений его отвлекает увесистый хлопок по плечу, а когда он оборачивается – еще не до конца отошедший от своих мечт – то видит перед собой невысокого бритого налысо парня.
– Ты Федя? – интересуется парень. – Федя Глухов? Блоггер?
Федор согласно кивает, и тогда парень тянет его, хватая за рукав бушлата, вглубь разношерстной, преимущественно одетой в черное модной толпы.
– Пойдем. Мне срочно нужен фотограф.
Парень распихивает людей, толкается, наступает им на ноги – в общем и целом ведет себя довольно агрессивно. И только когда он показывает свой бейдж охраннику, до Федора Глухова наконец доходит. Парень – это Жора Гобчинский, молодой дизайнер, чей показ должен начаться не позднее чем через полчаса. Жора Гобчинский – которому поет дифирамбы лондонский журнал «DAZED». Жора Гобчинский – чьи футболки с принтами, дебютную партию, приобрел парижский «Колетт». Жора Гобчинский – которого одновременно называют «фашистом», «антифашистом», «анархистом», но чаще все-таки «гением» и «надеждой отечественной моды» – и все благодаря тем отвисшим на коленях треникам и майкам-алкоголичкам, которые с его легкой руки стали известны во Франции как «новый русский шик».
Они оказываются за сценой, где пройдет дефиле, и погружаются в настоящий хаос. Полуголые модели, нисколько не стесняясь своей наготы, переругиваются с теми, кого уже полностью одели. «Твои сиськи выглядят как два сморщенных помидора», – успевает услышать чью-то реплику Федор. Стилисты машут своими кисточками, как умалишенные – от напряжения и духоты их лица лоснятся, а пот капает прямо на пол. На рейлах, об которые периодически спотыкаются многочисленные ассистенты, висят образцы одежды. Федор отмечает, что в этом году Гобчинский взял за основу морскую тематику. К каждой из вешалок скотчем приклеены по две фотографии – модель в полный рост и ее лицо в макияже и с укладкой. Кто-то умудрился принести за кулисы собачку. Оранжевый пудель дрожит от страха и затравленно озирается по сторонам. В любой момент его может насадить на острый каблук одна из десятков шагающих в разные стороны ног. Рядом с собачкой дымится кучка свежего дерьма – удивительно, что еще никто не размазал ее по всему помещению.
В углу, в ворохе из мотков скотча и обрывков тканей лежит бородатый мужчина в черной футболке. Его глаза закатились, а изо рта выступила желтая пена. Охваченные суетливой лихорадкой люди переступают через лежащего, не обращая на него никакого внимания.
