«Я думаю не поместятся. Слишком много», – промолвил «Чикатило» с не менее уродливым нутром чем у «Наполеона».
«Значит утрамбуем, чтобы поместились. Делов то», – ответил главный, не понимая о какой проблеме ему сказали.
И грузовая машина с телами погибших отправилась в путь. Конечным пунктом назначения являлась стройка. Примечательно, что местность была похожа на окраину, так как далее шли поля. Трупы выгрузили, и как оказалось, трамбовка не пригодилась. Яму забетонировали, а от хладнокровия той четверки, которая, не отворачиваясь, наблюдала за процессом, я потерял дар речи.
Глава 26
На этом истории закончились, так как дети с детдома были на последней картине. На балкон выходить не хотелось и он от нашей физической слабости казался далеким, поэтому курили прям в квартире. Вдыхая в себя никотин, я осмотрелся вокруг комнаты и заметил стоящий холст на столе. Был ли он или исписан мои глаза затруднялись с ответом, видимо, зрение начинало своё постепенное падение ещё тогда. Я подошёл к столу, потому что присутствие холста на нем удивило меня. Их обычно на стол не ставлю, только за шкаф. Увидев холст ближе, я начал дергаться. Губы скакали в надежде что-нибудь вымолвить, но голос не воспроизводился. Сердце полетело в порыве ритма с такой скоростью, с которой стартует гонщик на болтик. Я переживал как бы оно у меня не остановилось от столь чрезмерной нагрузки. Холст был исписан и оказался той самой последней картиной со злобной, дьявольской четверкой. Лина также подошла дабы осмотреть находку. После увиденного ее лицо побелело и она еле промолвила сквозь зубы:
«А ведь были статьи говорившие об этом. А я дура не верила».
«Ты о чем? Тебе кто-то из них знаком?», – спросил я в недоумении.
«Да. Даже более чем. Один из них – мой отец».
Такой ответ меня шокировал, даже более чем ввёл в тупик. Я не был готов к такому повороту событий. Собравшись с мыслями, Лина поведала мне все, что знала о каждом герое из картины. Ее отец – Стольчик Евгений Павлович – главарь всей этой шайки, с кирпичным лицом и редкими светлыми волосами. Тот самый «Наполеон» низенького роста. Жесток он не только в «чёрных» делах, но и в семье. Часто колотил и продолжает бить свою жену, а за одно и собственную дочь, Лину, тем самым показывая, кто в доме главный, ведь при маленьком росте доказать это сложно. К своему рассказу девушка добавила:
«Не понимаю я, маму. Даже не уважаю за то, что позволяет проявлять насилия к себе и своим детям. Нужно давно было уходить от этого урода. У меня ведь есть старшая сестра. Сейчас за границей живет, смогла туда сбежать. А при нашем папочке это трудно провернуть. Мне еще повезло, что он до сих пор меня не нашёл, и я не запечатлена ни на одной камере наблюдения. А вот почему старшая сбежала… Отец приходил к ней по ночам, когда та была в моем возрасте. И ясное дело не для того, чтобы поделать «спокойной ночи». Мать на это закрывала глаза, хотя я вообще не представляю как такое можно спускать с рук. Возможно, потому что отец настоящее животное. Он не считал Лилю, мою старшую сестру, своей дочерью. Мама родила его не от него, а от первой любви и папа, еле язык поворачивается такое сказать, женился на ней уже с малышом. Поэтому и расценивал Лилю как полового партнера. А вообще я горжусь сестрой. Такое перенести и не наложить на себя руки, нужно точно иметь стальную волю».
