У Инны Леонидовны отлегло. Даже видеть стала яснее. Она ещё раз оглядела кабинет, теперь уже прояснившимся зрением, и наткнулась на взгляд юриста:
– А скажите, Инна Леонидовна, за сколько эта гадина вам имя назвала?
– Гадина она, да, но тайну вашу не выдавала. Мы хитростью это выяснили.
– Мы?
– Да, мне помогали добрые люди. Насчёт сохранения тайны не волнуйтесь, они, когда нашли о вас в интернете, сказали, чтобы я с вами не связывалась. Здравомыслящие.
– А вы почему связались?
– Понимаете… мы, Ивановские, детей не бросаем. Я не претендую на ребёнка, просто вот как Максим Ильич сказал: «Моя дочь!», я увидела, что девочку любят. Пусть живёт в любящей семье, и дай бог, чтобы всем вам было счастье. Но… тайное всегда становится явным. Если взрослой уже, а не дай бог, ребёнком, но узнает она о том, что материна родня её продала, а отцова ограбила, это же её сломает!
– Она никогда не узнает, – прорычал Максим Ильич.
– Разные бывают обстоятельства. Медицинские, финансовые, просто доброжелатели какие-нибудь, чтоб им сгореть, сами родители могут проговориться…
– Брэк, – сказал Григорий Семёнович надвигавшемуся на неё хозяину кабинета. – Я полагаю, мы можем написать Инне Леонидовне письмо о том, что супруги Денисовы поставлены в известность о том, что Наталья Игоревна Лаце может унаследовать средства, оставленные Игорем Ивановичем Лопухиным, но претендовать на них не будут? А Инна Леонидовна будет хранить эту бумагу ради душевного спокойствия, а не для того, чтобы её кому-то показывать?
– Давай, – кивнул Максим Ильич.
Инна Леонидовна встала вслед за юристом, но хозяин кабинета буркнул:
– Сидите, – уселся сам и спросил. – Вы, наверное, хотите увидеть Наташу?
– Думаю, это будет неправильно. Вы наверняка окружены вниманием недобрых людей. И ревность…
– Вот, – он обошёл стол, сел рядом с ней и протянул телефон. На видео маленькая круглолицая, почти безволосая девочка стояла, держась за диван. А Максим Ильич сидел на ковре и манил её. Она вдруг сделала пару шагов, оторвавшись от дивана и упала, смеясь, в его объятия. – Первые шаги! А знаете… она ведь на вас похожа!
– Да, увы.
– Почему?
– Очень сильны гены Ивановских. А мы все близорукие. Следите за зрением!
– Ой, надо проверить!
– Не сейчас, – улыбнулась она. – Это с возрастом, ближе к школе. Сейчас только мультики ограничьте.
– Да, ещё волосы…
– Это норма, это у многих так. А у меня почти до двух лет волос не было. Зато потом коса была толстая. В начальной школе девчонки завидовали. А потом я им…
