– Хотите откупиться от своей совести раз и навсегда? – хмыкнув, хмуро предположил Биргстрем.
– Да. Хочу. А вы?
– У меня уже не получится.
…Официантка убрала тарелки и принесла чай. Вкусная еда всегда, вне зависимости от обстоятельств, хоть немного да улучшала Анне настроение. Чай был тоже хорош, и девушка пила его медленно, стараясь концентрироваться на вкусе, на выдержанном в духе начала двадцатого века интерьере кафе, на том, как сквозь стекло пригревает шею выбравшееся из-за крыш солнце.
– Анна, – (Почему каждую обращенную к ней фразу он начинал с имени?), – знаете, мне очень жаль, что я не знал вас до того… до того как вы сюда приехали.
– Почему?
Биргстрем посмотрел на неё, но ничего не ответил. Анна заметила, что он не притронулся к своей чашке.
– Продолжайте же!
Сама она невольно покосилась на часы над барной стойкой, и Карл проследил её взгляд. По часам выходило, что им пора трогаться, но Биргстрем сидел не шевелясь и глядел уже не на Анну, а по стенам кафе, а потом что-то тихо пробормотал себе под нос по-шведски.
– Что? – переспросила Анна.
– Я говорю – какое же дерьмо иногда происходит, – буркнул он и, с шумом отодвинув стул, поднялся из-за стола.
– До свидания, – сказала Анна официантке. Биргстрем попрощался кивком и пропустил её вперед. Она почувствовала, что он остановился в дверях за её спиной.
– Анна, я хотел вам сказать…
Анна обернулась, встретилась с ним глазами, и то, что он хотел сказать, так и осталось комком воздуха в его горле. Он смотрел на неё так, будто говорил задуманное, и губы его двигались. И было похоже, будто кто-то извне выключил звук.
– …я надеюсь, что для вас все обойдется… без последствий. Без серьезных последствий …
Внезапный дискомфорт охватил Анну. Ей было тяжело смотреть сейчас на Биргстрема, слушать его. Но она знала, что это нужно ему, и слушала, чтобы хоть кому-то их них стало легче.
– Мне очень жаль. И вообще, и… Мне жаль, что это именно вы. Если бы я только знал…
«Если бы…» Что бы тогда изменилось, Карл? Мы с тобой бросили бы тех, кого любим, и сбежали на север, в тундру, туда, где не ловится мобильная сеть? Хотя она тут, возможно, всюду ловится.
Анне захотелось улыбнуться своей фантазии, но губы неожиданно задрожали, и она плотно сжала их. Она тоже любила этот оборот, только говорила иначе – «Если б я была другим человеком», – эта фраза звучала в её непрерывных рассуждениях чаще всего. Слова «если бы» всегда произносятся слишком поздно и являют собой лишь форму прощания с тем, что было безвозвратно упущено.
