Всю следующую неделю женщина жила у нас. За все это время Блюм так ни разу и не навестил ее, и в мою голову закралась мысль, что на самом деле она не была его сестрой. Она почти не выходила из моей комнаты, только покушать, но даже тогда практически не разговаривала, почему я и решил, что она скорее всего дебилка. Однажды, когда мы ужинали, она закончила есть и улыбнулась. Ее улыбка напугала меня до чертиков. Она наклонилась над столом и сказала:
— Уже скоро.
Я понял, что она обращалась ко мне, но не знал, что она имела ввиду.
— О чем она говорит? — спросила я папу после того, как она встала и вернулась в мою комнату. — Что произойдет скоро?
Он покачал головой и ничего не ответил.
Я сплю на диване, но в ту ночь папа уступил мне свою кровать и сказал, что будет сам спать на диване. Он велел мне запереть дверь спальни и не выходить, что бы я ни услышал.
Я чувствовал, что что-то происходит, и планировал бодрствовать всю ночь. Я хотел выяснить, что конкретно происходит, но сразу же заснул и ни разу не проснулся. На утро, когда я зашел на кухню, папа уже завтракал.
— Комната снова твоя, — все, что он сказал мне.
Вот как я узнал, что толстая женщина ушла.
Он больше ничего об этом не говорил, да и я особо не вспоминал, но примерно через неделю, когда мы загоняли бычков в загон, подошел Блюм Пикенс и спросил:
— Где она?
Папа только пожал плечами и продолжил работать.
— Она уже должна была все сделать!
— Вашей сестры здесь больше нет, — сказал я ему.
Блюм выглядел потрясенным и, похоже, немного испуганным.
— Где она?
— Не знаю, — сказал папа и сплюнул. — Просто исчезла одной ночью.
Теперь Блюм выглядел просто взбешенным.
— Так дела не делаются!
— Он мой мальчик! — сказал папа, указывая на меня. Теперь уже он выглядел как безумный.
— Ты знаешь, что он…
Голос папы стал низким и серьезным.
— Я знаю, что тебе лучше убраться к черту с моей территории.
— Ты не можешь…
— Сейчас же!
Мы смотрели, как Блюм уходит. Он выглядел немного нервным и, как мне казалось, испуганным что ли. Наверное, все-таки больше испуганным. У меня был миллион вопросов, и папа знал это, однако спокойно посмотрел на меня и сказал:
— Возвращайся к работе.
После обеда папа велел мне оставаться дома и заниматься уборкой, а сам куда-то поехал по делам. Не было его долго. Он вернулся, когда уже стемнело. Папа приехал не один, с ним прибыла большая группа фермеров и владельцев ранчо, и все они прихватили свои дробовики.
— Что происходит? — спросил я его.
