– Спасибо за помощь, Зубило! Это твоим. Куда отнести?
– Оставь тут. Я их сейчас приведу. И тебе спасибо!
Так-така разбирала злость. Он понимал, что злостью злость не одолеть, но ничего не мог поделать с собой. Стоит чуть-чуть коснуться края злости, и она вся в тебе! «Попугаю злыдню! – решил муми-тролль. – Не ей одной пугать нас!»
Так-так заглянул к Петру и сказал, чтоб через пару часов был готов отправиться в Лапландию – в деревушку около поселка Инари на озере с таким же названием.
– А мы пока с твоим котиком провернем небольшую операцию. Григорий! – спросил он кота. – Любишь риск?
– Обожаю, – облизнулся кот. – Оливками не корми, дай только в деле побывать!
– Побываешь! – пообещал Так-так.
Так-так заскочил к себе, порылся в своей кладовке, где на полках хранилось множество его технических новинок и придумок, которых еще не знал мир. Достал два приплюснутых шарика, размером с леденец. Это были два миниатюрных магнитофона. Не обычные устройства, записывающие и воспроизводящие звук, а еще и многократно их усиливающие. Тема усиления сигнала и умножения возможностей была вообще центральной идеей всех новшеств талантливого изобретателя. Достаточно было произнести перед шариком несколько слов, а потом слегка пошевелить его, как он издавал такой громкий звук, что могли лопнуть барабанные перепонки.
– Вот, Григорий, сейчас пойдем к Кольгриме. Постучись в дом, дверь откроет повар Мишель или поваренок Серж. Нормальные ребята. Эти шарики исхитрись положить в холодильник, в поддон и в ящик кухонного стола. Сможешь?
– В жизни всегда есть место подвигам! – с пафосом заявил кот.
– Главное, не бойся, – сказал Так-так. – Уболтай поваров своими байками.
– Уболтаю. Не вопрос. И я не боюсь. Даже если встречу саму! Эка невидаль! Что она сделает мне? Превратит в льва? Зачем? Тут не Африка. В мышь? Моя царская кровь не допустит этого.
Оказавшись у дома Кольгримы, Григорий поднялся на крылечко и стал драть когтями входную дверь. На крыльцо вышел Мишель.
– Ты кто? – спросил он.
– Я твой раздраженный кишечник, – ответил большой знаток телевизионной рекламы медицинских препаратов.
– Не понял, – сказал повар.
– Чего ж тут непонятного? – сказал кот. – Я твой кишечник. И я раздражен. Я давно не ел, и мой кишечник раздражен от этого. Ну а раз я пришел к тебе, мой раздраженный кишечник теперь твой! Ясно?
– Да вроде, – сказал Мишель. – Тебя покормить?
– Не мешало бы, – погладил лапкой усы кот. – А то брюхо-то за два дня подвело.
