– Значит, у нас еще есть денек, от силы два, – сказала Лоухи. – Мне бы, Такушка, узнать, где владения Кольгримы? Зная ее любовь к холоду и тайную зависть ко всему доброму, могу предположить, что она живет в одном из двух мест. Либо на необитаемом острове в Северном Ледовитом океане в замке, спрятанном во льдах и скалах. Либо в ледяном дворце на плоскогорье Лапландии. Хотя с годами, может, ей и захотелось погреться где-нибудь в подземном царстве, входом в которое служит жерло одного из потухших вулканов на Мадагаскаре? Впрочем, это вряд ли. Конечно, идеальным местом для нее была бы Лапландия. Сестренка хорошо знает страну саамов, там у нее много тайных мест, пещер и подземных лабиринтов, много тайных связей, в том числе, с потусторонними силами, там есть, где спрятаться от мира, и откуда можно весь мир держать под прицелом. Там у нее в распоряжении летучие камни – сейды, шаманы-лопари, медведи-оборотни. Там ей, если что, сама Снежная королева поможет, а Северное сияние укроет. Но мне почему-то кажется – я, как Маклеод, чую моим старым носом – что сейчас она обретается где-то поблизости, может даже сразу за границей Доброго края. Живет себе под личиной ангелоподобной старушки на пенсию в шестьдесят евро и социальный пакет в скромном коттедже, рядом с которым стоит подержанный форд или Ситроен. Вот только под тем коттеджем идут туннели со сверхскоростной дорогой к Альпийским горам и Тибету. И дом тот рядом с домом Петра или Мартонена. А почему бы и нет? Не задумывался об этом? Почему среди простых людей так много злых? Да потому что среди них живет Кольгрима. Ей достаточно глянуть на человека, и тот уже в ее власти. Она знает, чем его взять или купить – предложить, как сладкий пирожок из сдобного теста, какой-нибудь соблазн, напичканный злом.
Да, я всё больше укрепляюсь в мысли, что ее надо искать в ближайших поселках. И не ее саму (она вряд ли выйдет из дома), а ее помощников – тех трех шалопаев, которых ты ловко выдул с нашей лужайки, или твоих однокашников-свинтусов. Можно, кстати, привлечь к поискам и Маклеода с Чернавкой, они хоть черта найдут, прости господи!
– Бабуль, а почему ты Стикса с Ахеронтом называешь свинтусами? Потому что за столом вели себя по-свински?
Лоухи внимательно посмотрела на внука.
– А ты не уразумел? – Старушка вздохнула. – Юн ты еще, юн… Тем паче, надо предупредить. За столом характер человека, конечно, проявляется, но его суть куда глубже. У этих хлопчиков – суть свинская. Да-да, натурально свинская. Чернявенький – дикий кабан, а рохля – домашний хряк. Я не шучу. Они когда-то были свиньями, скорее всего, поросятами, а Кольгрима превратила их в людей. Ей нужны были верные помощники, да такие, чтобы в них совести не было. Какая совесть в свиньях? Зато интеллектом они равны человеку. Нелюди, словом. Не выходцы из нижнего мира – орки и гоблины, что они для нашего мира? Так, страшилки. А эти среди людей живут, и никто на них не подумает ничего плохого. А ведь они одним только своим образом жизни могут превратить очень многих людей в свинтусов и без всякого волшебства. Помнишь волшебницу Цирцею, обратившую спутников Одиссея в свиней? А тут и Цирцея не нужна. Этих двоих, а их ведь может быть сколько угодно, хватит, чтобы многих людей превратить в нелюдей. Принцип – как в твоей пушке. Несколько центров кристаллизации – так их называют? – и огромная туча прольется дождем! Потому Кольгрима и пришла к нам, и так неприязненно глядела на тебя. Ты теперь главное препятствие на пути ее злого замысла! Она точно уверена, что ты раскусил не только тайну ее дракона, но и тайну самшитового посоха!
