Мужчина поверил моим словам. В его глазах появилась надежда. Но там было что-то ещё. И я не ошибся.
– Вот же паршивцы, – его голос как-то изменился. Появилось какое-то чувство, которое заставило меня насторожиться. Он стал каким-то злым, – Вот если бы снова их встретил, то научил бы уму разуму.
Со мной снова случилось то, что было тогда в больнице. Когда как будто не я, а кто-то другой, задал вопрос.
– И как бы их наказали?
Мужчина посмотрел на меня взглядом, полным настоящей ненависти. Но не на меня, а на тех детей. Пропала то отчаяние, с которым он так жаловался на работу. Не было искры надежды, которая мелькнула пару секунд назад. Была одна ненависть. Лицо перекосило от улыбки, полной злобы, как будто это вовсе не улыбка, а оскал. Казалось, что если протянуть перед ним руку, то он оторвёт он неё кусок мяса и сохранит всю туже улыбку. От этого моя настороженность только увеличилась.
– Я бы их избил так, чтобы больше и не подумали что-то украсть. Одному, на! – мужчина ударил нечто невидимое прямым ударом правой руки, – Другому так! – такой же удар левой, – А потом бы уже ногами допинал, да так, чтобы во век не опомнились. Твари мелкие.
– Погодите, но ведь это семиклассники. Им не помешает навешать, но то, что вы показываете, применимо только для взрослого человека, никак не к семиклассникам.
– Да какая разница? Они не дети и не взрослые. Они воры, – он резко перевёл взгляд на кого-то сзади меня, – это же к нам идут?
Я повернулся назад, чтобы посмотреть приближающиеся объекты. Этими объектами были три женщины. Мужчина верно заметил, что шли они по направлению к нам, но в добавок, у той, что шла с правого края, была в руках сумка, которая по размерам подходила под описание пострадавшего. Я начал догадываться, кто к нам приближается. Это были матери тех школьников. Конечно, я не ошибся.
– Здравствуйте, это ваша сумка? – спросила та, которая держала сумку, и приподняла её в руках.
– Бога ради, простите, эти дураки ещё не понимают ничего, вроде в седьмом классе, мозгов не прибавляется, – сказала другая женщина.
Как он верно, оказывается, подметил их класс.
– Мы сидели на улице, разговаривали, и тут они прибегают и показывают «добычу». Ну, мы узнали, что случилось, люлей ввалили и побежали сюда, – говорила третья.
Я повернулся обратно, ожидая увидеть счастливое лицо человека, который, каким-то чудом, смог вернуть себе украденное имущество, ничего не делая. Вместо этого я увидел озлобленное и всё перекорёженное от ярости лицо.
