– Послушайте, я никогда не жила в коммуналке, вы меня с кем-то путаете, – возмутилась пассажирка.
– Я не путаю, ты забыла, что я художник. У меня память фотографическая. Если уж я кого увидел, то помню всю жизнь.
– Не знаю я никаких художников. Вернее знаю некоторых: Шишкина, Репина, Левитана, но вас вижу в первый раз.
– Естественно, не знаешь, ты же всегда была двоечницей.
– Почему вы меня оскорбляете? – с негодованием спросила женщина. – Я еду, никому не мешаю.
– Вот такие, как ты, хитрые и изворотливые, всем мешают, живут за чужой счёт, долги не отдают. Мне соседи сказали, что ты у всех заняла, а теперь скрываешься, внешность меняешь. Ты же всегда была блондинкой, и вдруг стала брюнеткой. Но меня не обманешь.
– У вас белая горячка?
– А ты врач что ли? Диагноз тут ставишь.
Женщина замолчала, она поняла, что разговор бессмыслен и надо его заканчивать. На самом деле она боялась этого, неизвестно откуда взявшегося на её голову странного пассажира. А ещё она была возмущена тем, что ни один человек в вагоне не посмотрел на неё даже сочувственно.
– Главное – спокойствие, – подумала она.
Женщина с утиными губами встала с места, отошла в другой конец вагона и застыла возле выхода.
Людмилу Ивановну поразил разговор женщины и неугомонного пассажира. Она в первый раз попала в такую ситуацию.
– Вдруг подойдёт ко мне? Буду молчать, не надо с ним вступать в диалог, – решила женщина.
Но тот подошёл к молодому парню и сел рядом.
– Ну что, голубь, ты меня тоже не узнаёшь? Помнишь, как ты со своими пацанами мой велосипед раскурочил, он стоял в подъезде, никому не мешал.
– Какой велосипед? Вы ошибаетесь, мы с вами не встречались.
– Мне этот велосипед мама на день рождения подарила, а ты с дружками убил мою мечту!
– Что ты мелешь, мужик? Я не при делах, ты меня с кем-то путаешь.
– Кража велосипеда – это не самая большая подлость, которую ты совершил, я до сих пор помню, как ко мне в окно залетел камень, мы с мамой ужинали в это время. Мама как раз приготовила своё фирменное блюдо: карпа, фаршированного гречкой. Она запекла его в духовке, не пожалела сметаны, сыра. Я ел и наслаждался, потому что так вкусно, как моя мамуля, никто готовить не умеет. И вдруг этот каменюка влетел, как молния, в открытое окно и попал в сервант. А там мамин китайский сервиз, который она даже гостям не ставила. Были разбиты вдребезги чашка и чайник. Я чуть костью не подавился, а матушка моя завизжала, как раненая собака. Просто чудо, что камень не попал в нас. Я выскочил на улицу, а ты в это время уже убегал со своими корешами с места преступления. Тебя я хорошо запомнил, память у меня фотографическая.
