– Слушай, ты мою собаку не видел, случаем?
Вопрос загнал меня в тупик. Где я мог видеть его собаку? Я помотал головой, все еще глядя на листок.
– А жаль, – ответил он. – Сбежала сегодня утром. Я с ней гулял, а она взяла и убежала.
Остаток школьного дня я провел, думая об этой записке. У меня из головы не шли слова: «Приходи, пожалуйста». Судя по тому, что произошло неделю назад, его опасения были небезосновательны. Но я не был уверен, что если те парни, которые зажали его тогда в арке, вновь до него доберутся, я смогу что-то сделать. В прошлый раз мне просто повезло, в этот раз такого везения мне не дождаться.
После школы я хотел, как всегда, направиться домой. Но моим планам помешало неожиданное обстоятельство. Обстоятельство это являло собой ковыляющего по улице юношу лет двадцати пяти. Я узнал в нем Никиту Думского, работающего санитаром в городской больнице. Такая была у нас в городе всего одна. Моя мама как-то поскользнулась зимой, сломала себе руку и ее увезли в эту больницу. И первым, кого я встретил в коридоре, был «Думский Никита», если верить его бэйджику. Тогда у него были лаком поставленные волосы на голове и подстриженная борода. Но сейчас Никита был совсем на себя не похож: заросший, видимо, не брившийся с месяц, он ковылял на одной ноге, подволакивая вторую и затравленно озираясь. В руке он нес черный полиэтиленовый пакет. Санитар проковылял мимо меня и, неожиданно посмотрел прямо мне в глаза. Меня как холодной водой окатили. Я отшатнулся. В этом взгляде было безумие, смешанное со страхом и с чем-то еще. Осознав, с чем именно, у меня выступил холодный пот. Это была ненависть.
Я стоял и, не отрываясь, смотрел в спину удаляющемуся санитару. Я просто не мог оторвать от него взгляд. Мне вдруг стало интересно, а куда он, собственно, идет? Я ощутил эмоциональный подъем, какой бывает, когда тебе предстоит что-то опасное, но вместе с тем чертовски интересное. Я подождал, когда Никита отойдет подальше и, неспешно, направился за ним. Мне не хотелось привлекать к себе его внимание, потому что, судя по его взгляду, он был пострашнее тех парней, что напали на Даню. Но не пойти за ним я просто не мог. Меня как будто привязал к нему невидимый канат, разорвать который, я был не в силах.
Все также медленно я продолжал преследовать обезумевшего санитара.
Нужно признать, что район для похода он выбрал превосходно. В отличие от утра, сейчас ярко светило солнце. И в данный момент объект моего наблюдения шел в тени дома номер шестнадцать, вдоль парадных. Это был первый дом, стоящий за «клеточкой». В нем, преимущественно жили те, кто работал на рыбном комбинате. И сейчас все жильцы этого дома были на этом самом комбинате, либо спали, взяв себе отгул. А на другой стороне улицы стояло строение, обращенное к нам солнечной стороной. А, живя на солнечной стороне, дневной вид из окна особого удовольствия не доставляет. А посему, вероятность того, что его кто-то увидит, была минимальной.
