– Старшим продавцом, говоришь? – скучающим тоном произнес Андрей.
Он откинулся на спинку стула, с выражением покорной усталости на лице.
– Хорошо. Мое дело – предложить, твое дело – отказаться. Я нашел путь к хорошим деньгам, путь в бизнес, ты отказался, тебя, оказывается, больше прельщает карьера старшего продавца. Окей, тему закрываем. Я, Тоха, один пойду. Вдвоем оно, конечно, было бы сподручней, но раз уж ты в старшие продавцы собрался – придется управляться одному.
Ход был беспроигрышный, Андрей приберегал его именно на этот, крайний случай. Он не допускал даже мысли, что Тоха – друг не то, что со школьной скамьи, а с детсадовской группы – отпустит его на такое дело одного.
– Да ты чего – один? – Антон, как и предполагалось, сразу дал задний ход. – Как это – один? Там же и лестница, и бутылки, и вообще – мало ли что? Одному тебе никак нельзя.
Чтобы скрыть радость в глазах, Андрей сосредоточился на своей кружке, отпивая пиво маленькими неторопливыми глотками. На самом деле он не чувствовал себя таким уверенным, каким хотел казаться. Предстоящая акция, на которую поначалу он легко и с радостью согласился, вызывала у него теперь нешуточный страх. И уж совсем немыслимо для него было бы отправиться на это дело одному.
***
Знаменитый рынок в Лужниках (в просторечье – просто «Лужа») открывался для покупателей в семь утра, но огромная территория вокруг главного стадиона страны оживала задолго до этого времени. В ворота непрерывно въезжали грузовики с товаром; на многочисленных аллеях, ведущих к трибунам, торговцы открывали ставни палаток, вытаскивали из вместительных баулов разноцветное тряпье и крепили его на импровизированных витринах; дымились гигантские казаны с пловом; на вращающихся жаровнях покрывалось румяной коркой мясо для шаурмы; на раскладные столики выставлялись коробки с обувью; на передвижных вешалках развешивались кожаные куртки и кружевное нижнее белье; лестницы в подтрибунных помещениях исчезали под тектоническими завалами китайского и турецкого барахла.
И задолго до открытия на обширную стоянку перед стадионом съезжались, рыча изношенными движками и чадя солярным выхлопом, автобусы, по номерам которых можно было изучать географию России. Это приезжали из регионов первые оптовые покупатели.
Раннее утро сразу после открытия – время оптовиков. Товар свозился к автобусам огромными телегами, запихивался в багажное отделение, набивался в салон.
Здесь создавали свои первые миллионы оборотистые челноки и здесь работали, чтобы прокормить семью оказавшиеся вдруг никому не нужными доктора наук и молодые инженеры, отсюда непрерывными потоками растекалось по стране огромное количество всевозможного товара от трусов и домашних тапочек до кофемолок и телевизоров.
