Вскоре под шинами велосипедов захрустели жёлуди. Открывался живописный вид на озеро и лодочную станцию. Они арендовали самую большую из имеющихся лодок. Дай подхватил Раду на руки и шагнул в лодку с причала. Судно закачалось, девушка взвизгнула. Даю потребовалось максимум усилий, чтобы удержать равновесие и не упасть в воду вместе с ценным грузом.
“Я специально целился так, чтобы встать ровно по центру лодки. В точку минимальных колебаний. Ты была в безопасности, дорогая,” – объяснился Дай, целуя испуганную Раду в щёку.
Лес решил не рисковать и по-обычному подал Лене руку. Они уселись на корме, писатель взялся за вёсла. Дай с Радой расположились на носу. Они поочередно вылавливали из рюкзака контейнеры с едой. В одном перекатывались нарезанные овощи, в другом пластами лежали хрустящие тосты, в третьем – мясные деликатесы, в четвёртом – несколько видов сыров. Когда контейнеры закончились, Рада с восхищением обнаружила на самом дне металлическую, прямоугольную пластину, которая раскладывалась в большой поднос. Она расположила его между сиденьями лодки – получился импровизированный стол.
“Я – эксперт по пикникам,” – отрекламировался Дай, откупоривая бутылку сухого белого.
Лес держал курс на остров с утиной заводью. Напротив сидела девушка его мечты, а он никак не мог решиться сказать ей об этом. Лена созерцала природу. В умиротворённом душевном состоянии её внешность становилась ещё более фотогеничной. Лес не удержался: отложил на время вёсла, достал смартфон и щёлкнул прекрасную журналису на память. Она улыбнулась в ответ. Дай включил блютуз-колонку и поставил её по центру стола. Музыка создала звуковой барьер между парочками – можно было спокойно говорить о личном. Дай с Радой нежно целовались – они уже давно сказали всё друг другу. Лена не на шутку смутилась и старалась не смотреть в их сторону.
Лес, сидевший спиной к влюблённым, начал издалека: “В детстве я хотел стать актёром театра. Когда я сидел с мамой на каком-нибудь спектакле, то даже не следил за действием и общим сюжетом, не интересовался концовкой. Вместо этого я представлял, как бы я на месте актёров изобразил персонажа, как бы я танцевал, в какой позе сидел. Всё до малейших деталей. В старших классах школы мне удалось устроиться рабочим по сборке декораций. Должность меня не смущала – сам факт нахождения в театральной атмосфере делал меня счастливым. Как-то раз заболел один из актёров второго плана, и меня попросили подменить его, сыграть его несложную роль. Никогда не забуду тех чувств, когда в конце мы, вся труппа, держась за руки, выходим к зрителю на поклон. Зрители и хлопают, и хлопают, и хлопают. Некоторые встают и продолжают хлопать стоя. Потом поднимается ещё несколько человек, а через несколько секунд уже весь зал на ногах. Самое яркое впечатление в жизни. Представляешь, недавно меня снова посетило это чувство! Когда мы шли …”
