Гости же замерли. Вдруг, из толпы вышли юноша и женщина, и встали около сцены. Оставшаяся толпа быстро рассредоточилась по всему залу, некоторые ушли в кухню и комнаты для прислуги. Все черно-белые жестами начали приглашать сидящих за столом гостей на танец. Те, в свою очередь вначале остолбенев от неожиданности, выпучивали глаза, однако сразу же соглашались. Возможно, они узнавали в черно-белых каких либо знакомых, а может и не по этому.
Женщина же, взошла на сцену по ступенькам и присоединилась к девушке певице, и вместе с ней допела припев. Голос черно-белой женщины был похож на голос девушки-певицы, только немного старше. Юноша же стоял у сцены и смотрел на них.
Тем временем, гости и черно-белые начали танцевать в парах. Но, не совсем…
Например, одна черно-белая женщина танцевала с теми братьями о которых говорилось выше.
Начался второй куплет, и его пела уже одна черно-белая женщина. Погладив девушку по волосам, как делала это покойная мать, черно-белая певица дала знать что она и одна тут справится. Девушка хоть и в шоке, но спустилась со сцены к юноше. Тот, в свою очередь пригласил ее на танец, от которого было невозможно отказаться. Музыкантов, так же, подменили черно-белые.
Начался танец черно-белого юноши с девушкой-певицей.
Второй куплет был другим. В нем пелось то, как усопшие скучают по своим близким, как радуются их победам, и как хотели бы подбодрить живых, когда у тех ничего не выходит.
Черно-белый юноша прекрасно танцевал, это было понятно любому. Девушка доверилась ему без сомнения. А, ведь ее брат танцевал столь же прекрасно. Он был большим любителем балов. Не пропускал ни одного, если конечно это не вредило его службе в личной гвардии какого-то герцога.
Черно-белая женщина с грустью в глазах смотрела на девушку-певичку.
По всему зданию разошлись черно-белые. На кухне готовили тоже они, ровно и четко резали овощи и жарили мясо. Поварихи же стояли в сторонке и, столпившись у входа не могли отвести взгляд от происходящего.
Главная горничная – престарелая женщина, в это время вытирала пыль в одной из комнат. К ней подошел черно-белый мальчишка, и усадив женщину на стул, вытащил из кармана черную тряпку, принялся протирать пыль.
Еду же, вместо мальчика разносила черно-белая девушка. Одной рукой она держала разнос, а другой ручку мальчишки.
Третий куплет говорил о том, что даже если бы усопшие вернулись, их бы не отпустили назад живые, да и они сами бы не захотели возвращаться. Им бы захотелось заплакать, но увы они не смогут этого сделать и то что они всегда будут наблюдать за своими родными даже по ту сторону жизни.
