Часы зазвенели пол шестого, и наш знакомый опомнился от дум.
– Уже половина шестого! Вскрикнул Марк, – Мне же ещё надо зайти к сестре – торопясь он оделся и уже через десять минут стоял у двери своей родственницы, негромко постучался, открыла дверь молодая девушка слегка полноватая, карие глаза, темные волосы, одета в махровый свитер и в юбке -это была дочь сестры.
–А Марк Федорович, заходите вы что-то опаздываете. Мы уже давно начали торжество.
–На работе задержался.
Комната была полностью обставленной дорогой мебелью, коврами, дорогими фужерами и картинами. За большим шикарным столом сидели девять человек разделившиеся на два лагеря, первый – была молодёжь, второй – более зрелое поколение.
Особо никто не заметил или не хотели замечать Марка, только сестра Оксана Фёдоровна подвинула стул и попросила сесть за столом.
–Как живёшь братец?
–Всё хорошо, – ответил Марк.
–А у меня плохо, картину купила, да некуда повесить, да холодильник что-то малый, продукты не помещаются.
Уже что-то передёрнуло Марка Федоровича, как будто иголка кольнула его в сердце.
А между тем шли невообразимые дискуссии по поводу гуманности и справедливости.
–Вчера я собаке отдала целый кусок мяса – говорила Оксана Фёдоровна.
–Нет, я считаю благородным нужно быть всегда и везде,– произнес Иннокентий Петрович муж Оксаны.
–Правильно папа, жизнь нужно прожить достойно, и перестрадать за всё человечество, только тогда можно понять высшие ценности.
–Да какие ценности, – возразил молодой человек, время хватает только в туалет сходить, да поесть, а всё остальное нужно для развлечений и отдыха.
–Ой, не говорите! я только сегодня с клуба пришла в четыре часа утра, недавно проснулась-сказала молодая особа.
–Ну, мы все живём на благо людям, я даже сегодня по своей доброте и любви к людям дала себе волю постоять в трамвае.
«Ба! Да они все издеваются над о мной. Они все! Этот мелочный круг общения сговорились и хотят увидать мою никчёмность, посмеяться над моей болью, нет, я не намерен больше молчать». Вспыхивал про себя Марк Фёдорович.
–Ты сестра как можешь говорить о благородных чувствах, не я ли тебе отдал эту квартиру, отдал все деньги, когда у тебя не было средств и негде было с детьми жить. Ты даже ни разу меня не навестила, ни разу не помогла мне, хотя знала, как мне было тяжело, но я не намерен тебя в этом обвинять – это было моё решение, но ты бы раз пришла на могилу отца с матерью. Дала себя обмануть, а скольких ты обманывала, не на их ли счёт тебе негде ставить в холодильник продукты. Как вы все черви, да вы черви, потому что вас много таких, а пользы никакой, только и можете между собой вздыхать о не справедливости. Да видели ли вы эту несправедливость, ели хоть раз холодную воду, а в ней плавает одна картофелина, видели, как детишки умирают от голода или от мороза, или раковые корпуса, где ночью стоят стоны и жизнь не мила, свет не мил. Я ненавижу вас! Я проклинаю таких как вы! – и в ужаснейшем состояние духа, Марк Фёдорович побежал по лестнице вниз.
