–Что случилось? – послышалось в трубке в ответ.
–Ему подполковник Чибис не дал разрешения поступать в университет.
Уже второй раз за довольно короткий промежуток времени я «упал с неба на землю». По тону разговора двух офицеров, я понял, что оба они недолюбливали Чибиса. Даже насмехались над ним. Меня второй раз макнули в купель. Как засыхающий комнатный цветок после полива, я стал приходить в себя. Для меня это значило, что ещё не всё потеряно.
Чистосердов отслонил трубку от уха, чтобы я хорошо слышал слова полковника. Он приказывал мне идти снова в кабинет Чибиса с заявлением. Через пять минут он позвонит подполковнику.
Когда я открыл дверь кабинета Чибиса, красный телефон так затрезвонил, что, наверное, и на улице было слышно. Подполковник, как ошпаренный, вскочил со стула, вытянулся в струнку, будто на пороге появился не я, а полковник или, не дай бог, генерал, командир дивизии. Я не решился заходить в кабинет, а прикрыл дверь, но не до конца, чтобы слышать хотя бы окончания разговора, и тогда войти. Этого делать мне не пришлось. Когда в красной трубке громко звякнуло, к двери спешно подбежал подполковник. Сквозь сжатые от злости зубы, он прошипел, как змея:
–Чтобы ноги твоей здесь больше не было, – и громко прямо пред моим носом хлопнул дверью.
Меня снова ткнули носом в лужу, повозили, повозили в ней по грязи, и, как оплёванный, я шёл к Чистосердову. На ходу вспоминал телефонный разговор больших начальников.
–Мне совесть не позволяет дать ему разрешение, – нагловато оправдывался Чибис, сказав про самоволку.
–Что, он был задержан! Отбыл наказание на гауптвахте? Или вам кто-то нашептал на ушко?!!
–Информацию я получил из верного источника.
–Два года назад, когда это произошло, я тоже получал эту информацию, но ведь не пойман, – не вор.
–Так-то оно так, но мне совесть не позволяет поступить иначе.
Бабушкина удивляло упорство Чибиса. Он не ведал, что указание жены для подполковника превыше всего. Ведь ослушайся подкаблучник домашнего «генерала», до скончания века. «пила» будет рвать его на мелкие кусочки. Как это неприятно. Не приведи господь!
Старший по званию и по положению офицер попытался фактами припереть к стенке строптивого вояку.
–Вспомните-ка, голубчик, последние указы головного штаба о конкурсах ансамблей министерства. Кому там объявлена благодарность, – вам и мне. А что мы с вами сделали для коллектива. Заслуга в первую очередь худрука и начальника ансамбля. А мы с вами здесь сбоку припёку. Это они подняли творчество коллектива на такую высоту, что мы из года в год являемся лидерами министерства по этой части.
