Преодолев последние метры зелёного островка, он наконец-то вышел к новостройке, которая огромной буквой "П" статно расположилась вокруг детской площадки, эпицентром которой была убогая скамейка без спинки.
Что показалось ему удивительным и в какой-то степени даже предательским, единственное место, где он мог наконец-то посидеть несколько минут в тишине и покое, было занято. На самом краешке сидела и бесцельно смотрела вдаль девушка, апатично свесив ноги, на которых красовались пёстрые сапожки. Издалека она показалась ему даже симпатичной.
«Дерьмо», – грубо констатировал он и уверенными шагами направился в её сторону, выпрямив спину для сущего эффекта.
Девушка довольно быстро заметила его появление в этой немой сцене и наглядно изобразила безразличие, снова отводя взгляд куда-то в сторону.
– Хэй! – поздоровался парень в джинсовке. Ноль реакции с её стороны. – Хэй! – уже более громко повторил он. – Мадемуазель? Не против, если я присяду? – поинтересовался он, уже готовый присесть на противоположный край скамьи.
Девушка помотала головой в разные стороны, срубив на корню даже малейшие надежды на заведение разговора.
«Мадемуазель? Пф…», – с ехидной усмешкой подумала девушка.
– Да и ладно. Я так-то уже присел, – ответил он, иронично подумав о том, что обычно делают с обиженными людьми.
– Угу, – безразлично буркнула она, подбирая обеими руками чуть ближе к себе свой огромный чемодан с вещами.
– Уезжаешь куда? На курорт какой? Крым наш? – задал вопрос ради вопроса юноша.
Молчание. Долгое и растянутое. «Ну, и ладно, принцесса мне тоже».
От нового притока сил и энергии в ногах он ощутил небывалую лёгкость и решил немного подымить.
– А если закурю, не против? – уже доставая портсигар, с отменным по качеству табаком, единственной вещью, которую он решился взять с собой в своё путешествие в один конец.
– Да делай ты, что хочешь…– немного в грубом тоне ответила девушка, продолжая смотреть в неопределённую точку.
«Хозяин – барин», – парень охотно закурил, наслаждаясь подлинным качеством сигареты.
Уже в который раз его взгляд снова и снова немного нелепо, но всё же переводился на хмурую девушку, он пытался её внимательнее рассмотреть, но только так, чтобы она ничего не заметила, конечно же.
«Какие огромные губища», – было первым, что он приметил из её черт лица. Да, именно "губища". И никак не губы. Они были огромными, но в меру пышными и в чём-то даже аккуратными, словно именно такими им и полагало быть с самого рождения.
