–Круто, – сказал толстый черноволосый.
–Хватит, – сказал с поломанным носом, – сыграй что-нибудь нормальное. Мы поняли, что ты умеешь играть.
Произведенный эффект мне понравился. Я не смог скрыть довольную улыбку:
–А чего, давай вместе сыграем. А то я не знаю, чего играть.
Это был вызов. Но худой не струсил, кивнул головой.
–Слишком чистый звук. Подкинем дровишек, – сказал я ему. Он снова кивнул, подвинул регуляторы.
Худой взял бас, барабанщик взял палочки.
–Что играем? – спросил я.
–И поем хором! – сказал худой, – Мы же молодежный вокально-инструментальный ансамбль. Вокальный, понял, так написано в Положении об ансамбле, я не виноват. «Мой адрес не дом и не улица»! Поехали!
–Вокал не заказывали! – крикнул я в микрофон, но он уже загудел басом.
Вот в этот момент и родилось наше звучание: примитивный, навязчивый бас, грязная, виртуозная, быстрая (бесподобная) гитара, сдержанные, напоминающие драм-машину, ударные, и не потому, что Серега не умеет в барабаны, а потому что он сказал «а как еще с вами?». И вокал – диалог двух мужских голосов. А тексты, да боже мой, какие тексты, какая разница, что орать, тексты умирают вместе с языками, на которых они написаны! Только музыка бессмертна! Жека чуть не зарезал в тот вечер в «Атоме» чувака, который сказал, что рок-н-ролл мертв. А не надо так с Жекой, мы, музыканты, такие ранимые!
Раз пять мы исполнили «мой адрес – Советский Союз» на разные лады, но заканчивать не хотелось. Потом начали "кто тебе сказал", но не понравилось, бросили, било фонтаном, сварили неведомый джем под Серегину импровизацию, потом "прощай, со всех вокзалов поезда". Мы все поняли, что родилось. Ну и что теперь делать с этим? С ощущением, что что-то родилось? А что родилось-то? А чего вы ждали? Родился звук. А зачем нужен такой звук? И чем звук может быть полезен для обороны, в быту и народном хозяйстве?
Я даже не помню, в какой момент мы познакомились, но к концу вечера мы уже называли друг – друга по именам, а толстый черноволосый мэн оказался Толстым, который пришел на прослушивание из любопытства. Заканчивать вечер пошли в «Атом».
Вообще, если б мы не начали играть тогда, ничего бы не получилось и не случилось. Жека просто сказал, что я ему не понравился сразу, когда заиграл каприс (ха!). А я в первый же вечер понял, насколько Жека тяжелый человек. Вряд ли мы продолжили знакомство при других обстоятельствах. Working class hero: Жекино детство прошло вот тут, в Девятке, в однокомнатной квартире общежития рабочих. Вид из окна Жеки – замкнутый квадратный двор девятиэтажных домов. Заасфальтированная площадка без единого дерева. В центре – двухэтажное здание детского сада, куда отводили Жеку на целый день. Из детского сада девятиэтажка вокруг казалась огромной, как Стена Мира. Вот тебе и бескрайние просторы Сибири.
