Сороковой день | страница 10
– Привет, – сказал он. Вообще-то я ждал, что ты придешь.
– Почему?
– Ну, ты же там видел. Когда умирал.
– Так все-таки это был ты?
– И я прошел мимо?! Вов, я тебя все равно не мог спасти.
– Ну, хотя бы попытался!
***
…Да, Андрей был друг. И почти членом Вовкиной семьи. Спокойно мог придти в любой момент, даже когда Вовки еще не было дома, поиграть с детьми, помочь что-нибудь по хозяйству, просто посидеть, поговорить о чем-нибудь с Тамарой. Вовка не ревновал. Только однажды спросил при Тамаре:
– Влюбился в нее что ли?
– Друг моего друга – мой друг! – шутливо изрек Андрей.
– А жена моего друга – моя жена? – съязвил Вовка.
– Как скажешь!– спокойно ответил Андрей.
– Эй! А меня кто-нибудь спросил? – удивилась такому разговору Тамара.
Вовке до смерти оставался год, когда вечером, пришедший раньше Вовки Андрей ждал его, чтобы вместе поужинать, Тамара, расставляя тарелки, спросила:
– Андрюш! Все-таки, почему ты не женишься? Вовка говорит, что ты, наверное, гомик.
– Я не гомик.
– Тогда почему?
– Я тебя люблю! – спокойно ответил Андрей.
Тамара онемела.
– И давно?
– Да с самой вашей свадьбы.
– Мы уже десять лет женаты!
– Вот, значит, десять лет.
– А у тебя женщина есть?
– Бывают, – также спокойно ответил Андрей.
– И никто не зацепил?
– Я же сказал: я тебя люблю!
Тамара села на стул.
– Это такая шутка?
– Нет!
Тамара помолчала. Встала со стула.
– Знаешь что? Больше об этом никогда мне не говори!
– Я и сейчас ничего не сказал, – все тем же ровным голосом ответил Андрей, – Тебе это показалось.
– Ну, вот и договорились.
… Был и еще один разговор.
Месяца через два Андрей позвонил:
– Тамар, что-то Вовка не отвечает. Не знаешь, где он?
– Не знаю,– грустно улыбнулась она.
– Ты не расстраивайся, сейчас приеду.
Когда Андрей позвонил в дверь, Тамара встретила его безучастно.
– Том, что случилось?
– Ты знаешь, что Вовка мне изменяет?
– Нет!
– Врешь! Знаешь.
Помолчали. Андрей не знал, как дальше продолжить разговор.
Вдруг Тамара вскочила с кресла и все также безучастно, не изменяя тяжелого выражения лица, начала раздеваться.
– Андрей испугался. Подошел к ней и попытался, остановил руку, расстегивающую застежку бюстгальтера.
– Ты что делаешь?
– Хочу ему изменить! – голос Тамары был таким ровным, что Андрей поверил – это серьезно.
– С кем?
– С тобой, Больше разве ты еще кого-нибудь здесь видишь?
– Тамар! Успокойся! Не делай этого!
– Ты же говорил, что меня любишь!
– Люблю, и я мечтал, что это когда-нибудь случиться. Но не вот так, со злости!