— И ты согласилась переехать в Москву и оставить свой дом? Поехать в сомнительную неопределённость?
— Я рисковая. К тому же, я всегда мечтала работать именно в столице. Это было моей мечтой, с момента, как я окончила университет. Да, и оставлять мне в Краснодаре некого и нечего. Комната в малосемейке, доставшаяся мне по наследству от родителей и отсутствие нормальной работы, вот и весь мой жизненный багаж.
— А где твои родители?
— Их давно нет на этом свете.
— Прости.
— Ничего.
— Они болели?
— Да. Видишь ли, я поздний, очень поздний ребёнок. У родителей долго не было детей, а когда я появилась на свет, маме было уже сорок пять, а отцу пятьдесят.
— Понятно. А личная жизнь? Ты была замужем?
Анжелика внимательно посмотрела на Лизу.
— Нет. У меня на это не было времени. Я всё время была поглощена учёбой в университете, а затем подготовкой к конкурсу. Сидела целый год над проектом днями и ночами, не вылезая из библиотек и дома. Так что сама понимаешь, на кавалеров времени не осталось.
Лиза улыбнулась.
— Я сама такая, одержимая учёбой и работой. Правда, в отличие от тебя замуж уже сходила.
— И как? — с улыбкой спросила Анжелика.
— Скажу честно, не понравилось. Поэтому я сейчас снова свободна.
— И сколько вы прожили?
— Год.
— Так мало?
— Да уж, как-то не сложилось. Ладно, давай не будем говорить обо мне. Тем более что это неинтересно. Расскажи лучше о своём собеседовании.
Князева сделала глоток кофе и, поставив чашечку на стол, улыбнулась.
— Знаешь, от этого собеседования у меня до сих пор трясутся руки, и подгибаются коленки. Во-первых, я опоздала, так как долго пробыла в полиции, пока оформляли этого гада. Появившись в холдинге, я выслушала назидательную мораль от руководителя службы персонала, а потом, когда попала на собеседование в кабинет исполнительного директора, мечтала только о том, чтобы покинуть его, как можно скорее.
— Почему?
Анжелика растерянно посмотрела на Лизу.
— Артур Феликсович такой строгий и величественный. Сидел в своём роскошном кабинете и когда я появилась на пороге, он посмотрел на меня с таким презрением. Видишь ли, я не успела себе ничего купить из деловой одежды, и пошла на собеседование в этом платье, а у них оказывается строгий дресс-код, — она обречённо обвела взглядом свою скромную одежду. — Он сказал, что я одета неподобающим образом, не так причёсана, не так накрашена. И сказал, что он вообще ставит под сомнение, что проект, который я представила на конкурсе, и оказавшийся победителем, создан моими руками.
