З.А.Г.С. Колка льда на озере
Зима упорствовала. Конец марта стоял холодным. Ожидая тепла, под окном зябли берёзы и ветлы. Морозы поджимали талую воду, иногда выпадал снежок, но этот снег уже был тот, в котором в народе обычно говорят: «Внук за дедушкой пришёл!». Во второй же половине поста зима сдалась и отступила перед теплом, солнце стало пригревать совсем по-весеннему, ветерок подул с южной стороны, пахнуло на землю теплом, и снег стал таять на глазах. В поле на горе около Рыбакова появилась лысина.
– Сразу видно, что на улице-то смякло, – глядя в окошко заметила бабушка Евлинья.
– А почему ты определила, ведь ты нынче на двор-то не выходила? – заметила ей Любовь Михайловна.
– Без выходу вижу, вон на дороге два мужика, при встрече за руки здороваются, вчера, небось, руки наружу было не высунешь, вон мороз-то какой был, мужики приветствуют только шапками, – наблюдательно ответила бабушка.
По улице ехал гребенщик, он призывно кричал:
– Бабы, кому гребней, гребёнок не надо-ли!
Бабушка второпях, накинув шубу на один рукав, вышла на улицу. Василий Ефимович собравшийся в амбар с большим ключом в руках, увидя мать, жалеючи ее, крикнул:
– Мамк! Что ты выскочила не одевшись как следует, или некогда! Чай тебя не гонют, оденься на оба рукава, запахнись и ступай.
– Мне бы гребень купить, и я бы попряла!
– Ведь он у тебя есть?
– Есть, да однощёкий. Ванька его уронил с лавки, щека-то у гребня и отшиблась.
– На вот денег и покупай, – коротко сказал Василий.
Василий Ефимович, деятельно готовился к весеннему севу. Хозяйственным глазом осмотрев инвентарь: плуг, борону и оральный хомут, решил сходить в амбар, подсортировать просевая через большое решето, семена, предназначенные для посева. Любуясь золотистым, полным, как надутым, зерном овса, он сквозь пальцы цедил его, в душе радуясь добротностью его налива.
Бабушка домой вернулась с новым гребнем. Держа его в руках, она хвалилась:
– Вот какой отхватила, теперь попряду себе в потеху.
– А сколько уплатила? – спросила ее Любовь Михайловна, цедя молоко в кринки.
– Гривенник! – с нескрываемым довольством ответила бабушка.
Кошка, извещая о своем присутствии и готовности полакать молока, жеманно терлась о ноги хозяйки в ожидании подачки. У ребятишек, завидя молоко, тоже разгорелся аппетит, но поскольку был пост, они, не смея просить молоко, запросили обедать.
– Вот процежу молоко, и обедать будем. Отец-то чай скоро придёт!
Семья, помолясь богу, уселась за стол. Бабушка, взяв в руки большой каравай, с молитвой, надрезами ножа перекрестив его, принялась резать его на ломти, а нарезав, подала каждому, сидящему за столом по большой ковриге. Хотя и постная была пища, но семья дружно и аппетитно поедала все, что было подаваемо матерью из чулана, на стол.
