– Так, погодите – ка, Степной, повтори чё ты увидел в зеркале, – напряженно произнёс Дальнобой.
– Ну, я увидел красивые, золотые поля пшеницы, – говорил Степной, немного улыбаясь, – там вдали был какой – то аккуратный домик, из трубы которого валил дым. Над домиком было спокойное, голубое небо, по которому мирно плыли пушистые облака. Как только пшеничное поле заканчивалось, начинался красивый зеленый лес, а немного дальше него – медленная и ленивая река, в которой купаются местные жители. За рекой, расположилась в меру маленькая деревушка, жители которой очень доверяют друг другу. Вернемся же к дому посреди поля. Возле домика бегали детки, играясь между собой. Рядом с детками стояла какая –то очень красивая белокурая женщина, а рядом с ней… рядом с ней был я…
Степной вроде немного улыбался, когда описывал то, что он увидел в зеркале. Но, рассказав всё до конца, в его голосе почувствовались нотки грусти. Тяжёлой грусти.
Дальнобойщик немного помолчал, затем спросил другого члена сброда:
– Шмель, тебе чего причудилось?
Шмель, услышав обращение к себе, перестал опираться об металлическую дверь. Он помолчал буквально полминуты, а затем начал говорить:
– Я увидел в зеркале звёздную пустоту. Метеориты и астероиды, бродящие по нескончаемому космосу. А затем, показался макет нашей планеты. Макет охрененно точный, было видно и тайгу, и города – мегаполисы, и горы, и низменности.
Шмель вновь замолчал, потупив взгляд. Собравшись с силами, он продолжил:
– Даже облака были видны! Облака!, – прикрикнул Шмель, – складывалось ощущение, что это не макет вовсе, а уменьшенный оригинал, либо же я слишком большой. Так вот, внезапно, планета загорелась. Поначалу пылали лишь города, но потом пламя перекинулось и на лес, и даже на океаны. Планета превратилась в пылающий ад! Кто – то выдал мне ведро с водой, и я попытался потушить мой дом. Я тушил его целую вечность, мимо пролетали астероиды, а Солнце уже в миллионный раз прокрутилось вокруг нашей планеты, хотя всё должно быть наоборот. И как только пламя начало гаснуть, кто – то дал мне сбоку, и я рухнул на пол. Я пытался встать, пытался со всех сил, но у меня подкашивались ноги, а голова кружилась, как будто я нахожусь в центрифуге. Тем временем, пламя вновь набрало сил, и планета превратилась в золу… Мой дом превратился в золу…
Рассказав всё, Шмель был совсем не в духе. Он поправил очки, и уставился вдаль коридора, в который они вышли.
Дальнобойщик был чем – то недоволен, даже рассержен. Немного помолчав, он обратился к Сухарю:
